Используя панику в рядах врага, третий батальон овладел местечками Станиславчиком и Лопатином. Противник не оказал серьезного сопротивления. В Лопатине партизаны захватили и уничтожили спиртзавод, сто тонн спирта, авиасигнальный пост, почту, ремонтные мастерские…
Партизанские саперы заминировали в нескольких местах железную дорогу Луцк—Львов (севернее и южнее Радехова), а затем переправились через Западный Буг у села Добротвор, установили мины на железной дороге Владимир-Волынский— Львов и подорвали один эшелон.
Батальон продолжал стремительное движение на запад. Днем 12 февраля подошел к железной дороге Рава-Русская—Львов и захватил полустанок. От начальника полустанка узнали, что через несколько минут должен пройти воинский эшелон. Не теряя времени, заминировали путь. Стали ждать. Наконец послышался грохот приближающегося эшелона.
Не подозревая об опасности, машинист вел состав полным ходом. Все ближе и ближе. Уже слышен перестук колес и буферов.
Партизанские роты изготовились к встрече. Как только взорвалась мина и паровоз с тремя вагонами свалился с насыпи, ударили по составу из пулеметов, автоматов и бронебоек. Противник не отвечал. Тогда и партизаны прекратили стрельбу, подошли к вагонам. Эшелон оказался груженным военной техникой и различным имуществом. Несколько человек охраны погибли при крушении.
Уничтожением этого эшелона батальон завершил выполнение задания. С боями прошел шестьсот километров по тылам четвертой танковой армии противника и присоединился к главным силам в польском селе Боровце.
Успешно проведенные бои и переходы подтвердили, что третий батальон находится в надежных руках. Командир батальона Петр Брайко, командиры и политруки рот оправдали надежды, которые возлагало на них командование соединения.
Забегая вперед, скажу, что и в последующих боях третий батальон действовал успешно. А Петр Евсеевич Брайко показал себя способным командиром, настоящим руководителем боя.
Больше недели не утихают снежные бураны. Казалось, зима, задержанная затянувшимися оттепелями, теперь вырвалась на свободу и резвилась, словно застоявшийся жеребец. Дороги начисто замело. В селе Печихвосты, где мы остановились, навалило сугробы под самые стрехи. Февраль оправдывал свое украинское название — лютый. Все живое попряталось. В такую погоду, говорят, хороший хозяин собаку на двор не выгонит, а для нас ненастье на руку. Сподручнее подобраться к гитлеровцам, забившимся в теплые хаты.
