— Недавно звонил Стив Энгстед, — внезапно сообщила Элайн.
— Какого черта ему нужно? — равнодушно спросила Айрис.
— Он сказал, что хочет заехать к нам сегодня утром где-то около одиннадцати.
— Он, вероятно, хочет узнать, не прикончила ли я Ларри ночью топором. — Айрис засмеялась. — Я действительно его едва не прикончила, но только не топором. Правда, Ларри?
К великому счастью, меня избавила от необходимости отвечать миссис Робинс.
— Послушай, Айрис, — заговорила она недовольно, — почему тебе понадобилось звонить среди ночи?
— Я не звонила, — беспечно ответила она.
— Но кто-то звонил. — Экономка сложила руки на плоской груди своего черного платья и подозрительно посмотрела на нас. — Я слышала, как дважды позвонил телефон. Затем кто-то взял трубку.
— В котором часу это было? — поинтересовалась Айрис.
— Наверное, за полчаса до того, как началась вся эта свистопляска с их падением в озеро.
— Я не слышала звонка, — покачала головой Элайн. — Возможно, кто-то ошибся номером и прекратил звонить.
— Ха! Ха! — Миссис Робинс неодобрительно фыркнула: — Что-то не верится!
— Должна сказать… — Айрис снова громко рассмеялась, на этот раз смех показался мне совершенно непристойным. — Это купание пошло Ларри на пользу. Когда я остановилась возле его двери пожелать ему спокойной ночи, он набросился на меня как разъяренный зверь.
Я заметил, как одеревенело тело Элайн, словно кто-то ее ударил, щеки у нее запылали. Острые голубенькие глазки тети Эммы сделались ледяными, а экономка с такой силой втянула в себя воздух, что по кухне пронесся ветерок.
Я на мгновение закрыл глаза. Одна Айрис блаженствовала.
— Все ли мужчины, работающие на телевидении, такие ненасытные? — поинтересовалась она.
— Извините меня! — Элайн отодвинула стул и стремглав вылетела на кухню.
— По-моему, мне пора отправиться на прогулку, — слишком бодрым голосом заявила тетя Эмма.
— Пойду прибраться в спальнях, — бросила миссис Робинс. — Я вернусь и вымою посуду, когда вы закончите завтракать, Айрис.
Через пять секунд на кухне остались только мы вдвоем. Она разделалась с последней пышкой, довольно вздохнула, затем налила себе еще кофе.
— До чего же забавно, когда всего одно слово о сексе повергает эту троицу в панику. — Ее голос зазвучал нарочито безразлично: — Мне показалось, что бедняжка Элайн страшно расстроилась от мысли, что мы спали вместе.
— Вы настоящая сука! — сказал я.
Ее глаза блеснули, когда она посмотрела на меня.
— Этой ночью вы называли меня колдуньей, волшебницей. Не бросайтесь словами, Ларри Бейкер, или же я больше не стану щелкать пальцами.
