Алекс пошла за ним следом. Она действительно выглядела потерянной.
— Не хотите ли помочь? — спросил он.
— А вам нужна помощь?
Вообще-то нет, но он мог изобрести что-нибудь.
— Конечно. Подержите вот это стекло на месте, пока я наложу замазку.
Когда она принесла еще один стул и встала на него рядом с Робом, ей пришлось все равно тянуться к окну.
Роб выдавил полоску замазки и повернулся к Алекс, чтобы сказать ей, что стекло надо держать неподвижно. Она напряженно смотрела на стекло. Кончик нежного розового языка показался между губ. Несколько прядей волос вились у висков. Очаровательные брызги веснушек рассыпались по переносице.
По спине у него заструился пот. Боже милосердный, но он желал ее. Он подумал, что ему не важно, хочет она его или нет. Он отдал бы пять лет жизни за то, чтобы запустить пальцы в ее волосы. Или почувствовать этот язык на своих губах. Или узнать, каково это — чувствовать ее кожу под своими губами.
Он не мог стоять рядом с ней, помня все свои безумные мечты о ней. Она была маленькой и теплой, и такой нежной и податливой, и…
У Роба было чувство, что если он сейчас же не отойдет от нее, то сделает какую-нибудь глупость, которая снова напугает ее.
— Я пойду наложу замазку снаружи, — с трудом выдавил он. — А вы продолжайте держать стекло.
Она улыбнулась ему, все еще сосредоточенная на стекле.
Бедняга тяжело слез со стула, на котором стоял. И тут взгляд его упал на ее ноги, стройные и длинные. Как бы они обвивались вокруг его талии! Он почти ощущал жар между ними.
Роб быстро вышел из дома. Замазку выдавливал рывками.
Что же делать? Сейчас он не мог остаться с ней в доме. Двойняшки были для него как изоляция. Теперь же они одни, и никакой надежды, что кто-то появится, а весь второй этаж заполнен кроватями. Вот дьявол, он же не святой!
Он крикнул через стекло, что она может теперь отпустить руки, а он проверит другие стекла на крепость.
Вообще-то Роб уже сделал это на прошлой неделе. Именно тогда он и обнаружил треснувшее стекло. Но он проверил снова. Не хотелось уходить. Ему так хотелось дотронуться до нее.
А он не может сделать этого. Пока не будет уверен, что она сама хочет его.
Роб медленно вошел в дом. Алекс поднялась наверх с ящиком инструментов.
— Все окна подвала выглядят прекрасно, — сказал он.
— Отлично. Спасибо, что проверили.
Его грудь словно сдавило обручем.
— И это последнее из того, что нужно было отремонтировать.
— Правда? — Алекс смотрела на него не двигаясь. Потом она улыбнулась, но улыбка была очень слабой. — Итак, это означает, что вы больше не вернетесь? — В ее голосе явно слышалось напряжение.
