Судьба Жориса решилась в одну минуту. Он считал свое положение безвыходным. Один взгляд Барбары все изменил, решил бесповоротно. Однажды, в понедельник, вечером, в день их еженедельных собраний у старого антиквария, он пришел пораньше. Произошло ли это от рассеянности, от того, что он забыл настоящий час, или он ото сделал нарочно, чтобы, придя первым, быть одному, очутиться в тесной семейной обстановке? Он более, чем когда-либо, мечтал в этот день о Барбаре, был охвачен ею. Это было точно предупреждение, предчувствие чего-то рокового, что приближается… Когда он вошел в старый, хорошо ему знакомый зал, он нашел там Барбару, расставлявшую стаканы и чашки для чая. Она была одна и имела озабоченный вид. Сначала Жорис немного смутился, но обрадовался ее одиночеству. И как бы для того, чтобы убедиться в его продолжительности, он спросил: А ваш отец?
Ах! он очень занят сегодня… Он убирает свой музей часов, куда он не пускает прислугу. Он заперся там на целый день с Годеливой.
— А вы?
— Ах! я… я, как всегда, одна… Я им вовсе не нужна!.. Барбара глубоко вздохнула.
— Что с вами? — спросил Жорис, вдруг охваченный непонятным волнением, очень нежным состраданием, видя ее такой печальной, готовой почти заплакать.
Скрытная, как всегда, она ничего не отвечала.
— Скажите мне, что с вами? — снова спросил Жорис немного взволнованным голосом.
Тогда Барбара призналась с большой живостью: слова слетали с ее уст, как брызги, как каскады слишком сдержанного и гневного источника:
— Меня… меня тяготит моя жизнь! Я хотела бы изменить ее!
Затем она рассказала о своем однообразном существовании молодой девушки. Ее отец, как ей казалось, не любил ее. Он отдал все свое сердце младшей сестре, похожей на него. Беспрестанно они сговариваются о чем-то, из чего она исключена. Друг к другу они внимательны, нежны, ласковы… И всегда согласны… всегда вместе… Они проводят, например, целые дни вместе в музее часов, ее отец работает на своем станке, разбирая колеса, отдаваясь весь своей мании; Годелива возле него с подушкою для плетения кружев, и время от времени они улыбаются друг другу посреди работы. Она же она не создана для этих нежностей… Вот почему ни ее отец, ни ее сестра не любят ее. Она живет у них, как посторонняя.
Барбара снова собиралась заплакать.
— Ах! да, я хотела бы переменить жизнь! — повторила она.
Жорис заволновался, видя ее горе. Она была так красива, еще более красива от огорчения, когда ее глаза, в попытке заплакать, делались особенно глубоки.
