Не столько во вниманіе къ этимъ превосходнымъ аттестаціямъ, сколько изъ неугомоннаго желанія набрести на какой-нибудь путь къ открытію, на которомъ были сосредоточены всѣ его помыслы, Брадлей отвѣчалъ:
— Вамъ нечего обижаться. Я вѣдь не имѣлъ намѣренія васъ задирать. Вы слишкомъ громко кричали на улицѣ — вотъ и все.
— Почтеннѣйшій, — заговорилъ смягчившись мистеръ Райдергудъ таинственнымъ тономъ: — Я знаю, что значитъ громко, и что значить тихо — тоже знаю. Натурально, знаю. Да и странно было бы мнѣ не знать, какъ меня христіанскимъ именемъ назвали, Роджеромъ, и назвали такъ по моему отцу, а моего отца по его отцу. Кто первый въ нашемъ роду получилъ это имя — я, натурально, не знаю, не стану васъ обманывать на этотъ счетъ. Засимъ желаю вамъ, чтобы здоровье ваше было лучше, чѣмъ оно оказываетъ по лицу, потому какъ внутри у васъ должно быть очень неладно, если тамъ то же, что снаружи.
Испуганный открытіемъ, что лицо его слишкомъ явно изобличаетъ состояніе его души, Брадлей сдѣлалъ усиліе придать ему спокойное выраженіе. Не мѣшало во всякомъ случаѣ разузнать, въ чемъ состояло дѣло, которое имѣлъ этотъ человѣкъ къ Ляйтвуду или къ Рейборну, или къ нимъ обоимъ, въ такой неурочный часъ. И онъ рѣшилъ узнать это, тѣмъ болѣе, что незнакомецъ былъ у нихъ, можетъ быть, на посылкахъ.
— Вы поздненько заходили въ Темплъ, — замѣтилъ онъ съ неуклюжей развязностью.
— Я только что собирался сказать вамъ то же самое, третій почтеннѣйшій, провалиться мнѣ на этомъ мѣстѣ! — воскликнулъ мистеръ Райдергудъ съ хриплымъ смѣхомъ.
— Дѣло тутъ было одно у меня, — проговорилъ Брадлей, въ смущеніи озираясь.
— И у меня дѣло было, — сказалъ Райдергудъ. — Но я не боюсь разсказать, какое. Чего мнѣ бояться? Я подручный у смотрителя шлюза — здѣсь, на рѣкѣ. Сегодня была не моя очередь, а завтра я дежурный.
— Да?
— Да. И я пришелъ въ городъ по своимъ дѣламъ. А дѣла мои въ томъ, чтобы получить штатное мѣсто смотрителя шлюза, и еще чтобы притянуть къ суду проклятый пароходъ, что меня утопилъ. Я не позволю топить себя задаромъ.
Брадлей посмотрѣлъ на него такъ, какъ будто передъ нимъ было привидѣніе.
— Пароходъ меня опрокинулъ и потопилъ, — продолжалъ съ тупымъ упорствомъ Райдергудъ. — Меня вытащили посторонніе люди, но я ихъ вовсе не просилъ. Я хочу, чтобъ мнѣ заплатили за жизнь, потому какъ пароходъ отнялъ ее у меня.
— Такъ за этимъ-то вы и ходили къ мистеру Ляйтвуду ночью? — спросилъ Брадлей, недовѣрчиво осматривая его.
