— Надо уходить вверх, в горы. Оттуда стреляют редко.
Мехмед был весь в поту. В этом своем первом бою он испытывал и радость, и страх. Но вскоре страх исчез. Они полезли вверх по склону. Один ползет, другой прикрывает его огнем. Штаны на коленях порвались, ноги все ободраны, но делать нечего, приходится ползти. Наконец, вырвавшись из окружения, встали и кинулись бежать.
К рассвету они добрались до становья юрюков. Здесь их накормили, прижгли раны на коленях. В ночной схватке они расстреляли все свои патроны. Пришлось купить у юрюков боеприпасы и провизию.
— Куда мы теперь подадимся, дядя? — спросил Мехмед.
— В горы, — ответил Хаджи.
— Значит, станем разбойниками?
— Вроде того, — ухмыльнулся Хаджи.
Мехмед внимательно поглядел на него. Будто впервые увидел. Лет Хаджи — около сорока. Роста он среднего, сложения крепкого. Лицо у него все в оспинах. Густые, хмуро сдвинутые черные брови, пышные длинные усы, чуть тронутая сединой, колючая, как репей, борода.
— А что скажет мать?
— Что она может сказать? Она ведь вдова Чакырджалы Ахмеда-эфе. Обрадуется, узнав, что ее сын стал разбойником.
— Но мы же еще никого не ограбили — какие же мы разбойники!
Хаджи снова усмехнулся:
— Послушай, Мехмед! Если мы сейчас спустимся в деревню, то нас могут заподозрить в каком-нибудь преступлении. Того и гляди заметут. Надо запутать следы. Побродим несколько дней по горам, а уж потом — домой.
Эти несколько дней они могли преспокойно провести в юрюкском становье. Но Хаджи, видимо, что-то задумал.
— Вот бы порадовался отец, если бы увидел тебя сейчас. Вот бы порадовался.
К вечеру они подошли к вершине и остановились на привал. Место здесь было чудесное. Пахло хвоей, мятой и цветами. Напившись воды из родника, они умылись и растянулись на земле.
Передохнув, Хаджи Мустафа встал. Куском известняка накорябал на сосне круг величиной с зеркальце и вернулся к роднику. Приподнявшись на локте, Мехмед следил за каждым его движением.
— Смотри! — Хаджи взял ружье, выстрелил. Пуля угодила в самый центр круга. А за ней и еще несколько. И все в самую середину.
У Мехмеда вытянулось лицо.
— Дядя Хаджи, а в медную монету ты попадешь?
— Подбрось-ка.
Раздался выстрел. Монетка закружилась и исчезла, словно подхваченная ветром.
— Вот так стрелял и твой отец. В нашем деле главное — быть метким стрелком. Без этого тебе не стать ни контрабандистом, ни просто йигитом.
Хаджи подошел к другой сосне и начертил круг побольше.
— А ну-ка, мой лев.
