Пока Чамлыджалы находится в горах, он не может уничтожить Чакырджалы, живущего на равнине. Это хорошо понимают некоторые вельможи падишахского двора. Чамлыджалы, как и Чакырджалы, присваивают звание кырсердара. Он должен спуститься на равнину. В айдынском правительственном доме готовится пышная встреча.
Чакырджалы хорошо знает обо всем этом. В душе у него поселяется беспокойство, тревога. Перед глазами снова начинают маячить постылые, нелюбимые горы. И однажды он призывает Хаджи.
— Слушаю, мой эфе.
— Мы что-то засиделись на одном месте. Пора собираться в дорогу.
Хаджи доволен. Довольны и нукеры: праздносидение им уже невмочь. Впереди — жаркие дела. Снова будут они нагонять страх на ага, беев и богачей. Острой саблей будут гулять по головам знатных господ, притесняющих простой люд.
— Хаджи!
— Слушаю, мой эфе.
— Завтра Чамлыджалы будут чествовать в Айдыне. После этого он отправится к себе в деревню. Тут-то мы его и перехватим. Порадуем его превосходительство Хаджи Али-пашу.
— Порадуем, мой эфе, — ухмыляется Хаджи Мустафа.
Выбрали подходящее место у дороги, окопались.
— Сегодня мы сделаем доброе дело, Хаджи, — прикончим этого ублюдка.
Решение снова уйти в горы больше всех обрадовало Чобана Мехмеда. Он не выпускал из рук кавала. Играл и пел. Пел и играл. Этот могучий, высокий, как сосна, парень превратился в малолетнего ребенка. И хотя не говорил ни слова, всем и так было понятно, что у него на душе.
— Пусть только Чобан стреляет в Чамлыджалы, — приказывает Чакырджалы.
У Хаджи вытягивается лицо.
— Нельзя так, — пробует он протестовать. — Мы все должны стрелять…
— Не спорь. Как я сказал, так и будет, — обрывает Чакырджалы.
— Эфе лучше знать, — покоряется Хаджи.
Сидя в укрытии, Чобан нетерпеливо поигрывает ружьем.
И вот вдалеке показывается Хюсейин со своей шайкой. Все они на конях, из-под копыт летит пыль. Чакырджалы и его люди затаили дыхание, ждут, когда выстрелит Чобан. Дело нехитрое, надо только подпустить их поближе и стрясти этого Чамлыджалы, как грушу.
Всадники все ближе и ближе. Не утерпел Чобан, нажал на спусковой крючок. Никак не думал, что промахнется. Но промахнулся. Чамлыджалы молнией соскочил с коня, лег и пополз к ближайшим кустам. Ползет, а сам ругается и отстреливается.
Трое из его шайки были убиты. Уцелевшие залегли. Завязалась перестрелка. Чобан просто умирал от стыда. И вдруг вскочил и бросился бежать, дико вращая глазами. Сейчас он схватит этого Чамлыджалы, задушит его в своих руках!
