Наступило долгое молчание. Вальтер спокойно смотрел в лицо Алисона, а затем подошел ближе и снова протянул ему руку, говоря:
— Благодарю вас, мистер Алисон, благодарю даже после вашего признания. Ваше сердце гораздо лучше, чем вы думаете, и, несмотря ни на что, мы больше не можем быть врагами.
Генри иронически засмеялся.
— Не можем быть врагами? — повторил он. — Вы так думаете? Вы забываете, что мы с вами — люди разных национальностей. По рецепту вашей немецкой сентиментальности мы должны были бы броситься в объятия друг друга и поклясться в вечной дружбе; но мы, американцы, ведем себя иначе. Если мы кого-нибудь ненавидим, то наша ненависть сохраняется до самой смерти. А я ненавижу вас, мистер Фернов; вы отняли у меня самое дорогое — любимую женщину. Пожалуйста, не воображайте, что я освобождаю вас от вашего обещания драться со мною по окончании войны. Я потребую выполнения этого обещания. Не надейтесь также, что Джен будет принадлежать вам. Она дала мне слово и будет моею женою, хотя бы умирала от любви к вам.
Вальтер опустил глаза; на его лице выражалось страдание.
— Я не думал о том, о чем вы говорите, — тихо сказал он, — я хотел только выразить вам свою благодарность. Да, вы правы, мистер Алисон: мы чувствуем и думаем по-разному, а потому никогда не поймем друг друга. Прощайте, мне нужно идти дальше.
— Дальше? — удивленно переспросил Генри. — Надеюсь, не в горы? Вы теперь убедились, как опасен этот путь? Французы рыскают повсюду!
— Я знаю это, знаю также, что дальше на моем пути сосредоточены их главные силы, а все же я должен выполнить задание, если только это окажется возможным.
Американец отступил на несколько шагов и смотрел на Фернова как на безумного.
— Вы пойдете один, раненный? Неужели то нападение, которое только что было сделано, не доказало вам, что ваши попытки проникнуть дальше бесполезны.
— Напротив, это нападение придает мне мужества.
Судя по тому, откуда показались нападающие, я вижу, что их патрули ходят по горной дороге, а потому у меня явилась надежда, что тропинка, по которой я пойду, еще свободна от неприятеля.
— Ну, это вряд ли! — усомнился Генри. — Вы пойдете на верную гибель.
— А если бы даже и так, то что за беда? — с грустной улыбкой возразил Вальтер. — Мне не придется драться с вами, а вы не станете убийцей, так как я ни за что не подниму на вас оружия, мистер Алисон. А, вот еще что! Я не знаю, каким образом вы попали сюда, минуя наш сторожевой пост, и не хочу спрашивать об этом, но прошу вас, дайте мне слово, что вы не последуете за мною, а сейчас же вернетесь в замок по той же дороге, по которой пришли сюда.
