– Вы хотите сделать ей предложение?
– Я уже сделал бы, если б она не была так недосягаема. Ее состояние намного больше моего, не говоря уже о том, что у нее титул, и она может рассчитывать на более богатого и титулованного супруга.
Лаура решила его поощрить.
– Ваше положение ничуть не ниже, чем мистера Ярроу, – заметила она, раздумывая, не Хайятта ли имел в виду мистер Медоуз.
– Этот парень окажется в долгах до того, как кончится Сезон. Баронесса не могла бы выбрать более неудачно, даже если б очень постаралась. Хотя, конечно, он красив и молод. Странно, что она не увлеклась Хайяттом, если ей нужен обольститель. По крайней мере, она избавила нас от этого.
– Да, странно. Боюсь, дело в том, что он слишком легко поддался ее очарованию.
– Или же он для нее слишком стар. Тот же возраст, что и у меня, – нахмурившись, добавил мистер Медоуз. – Но Хайятт, конечно, летает выше.
– Его репутация очень плоха? – поинтересовалась Лаура.
– Я не стану злословить. Его считают образцом стиля и манер, но в отношении дам у этого человека обширнейший жизненный опыт. Никто не может лелеять надежду соперничать с ним на этом поприще. А Ярроу – желторотый птенец. Надеюсь, баронессе скоро наскучат его болтовня и хвастовство.
Тем не менее Оливия предпочитала принимать ухаживания мистера Ярроу. Когда он пустил лошадь галопом, нарушив спокойный шаг прогулки, она решила не отставать.
– Я говорила ей, что здесь не принято носиться сломя голову! – воскликнула Лаура.
– Мне скакать за ней или дождаться, пока она сама вернется, и тогда уж прочесть нравоучение? – спросил мистер Медоуз.
– Они возвращаются. Я сама сажу все, – ответила Лаура, чтобы оставить Медоуза вне подозрений.
Она направилась к мистеру Ярроу.
– Если вы не можете вести себя как джентльмен, мистер Ярроу, вы неподходящая компания для леди, – сказала она. – Вы прекрасно знаете, что галоп здесь не позволителен.
– Такая шальная лошадь, эта Джезибич! Она понесла меня, – ответил Ярроу, даже не покраснев ото лжи. – Больше это не повторится.
Спокойным шагом Ярроу двинулся дальше. Оказавшись вне слышимости Лауры и мистера Медоуза, он обратился к Оливии:
– Какая польза от дорог, если по ним запрещено скакать? Все как раз в духе этих людей! Нельзя более одного раза танцевать с дамой, с которой тебе хочется танцевать, нельзя задержаться подольше, когда заходишь к ней с визитом, и ни на мгновение нельзя остаться с ней наедине без того, чтобы какая-нибудь вездесущая миссис не сунула нос в твои дела.
