Слова Ли Сюэлянь, сказанные в кромешной тьме, изрядно напугали Чжао. Когда же она включила свет, Чжао стоял рядом совершенно обескураженный. на нем было только нижнее бельё: майка да семейники, из-под которых вперед выдавалось большое пузо. Когда Ли Сюэлянь скомандовала ему «делать, что хотел», он и вовсе растерялся. Теперь Чжао Большеголовый не знал, куда ему провалиться от стыда. Весь красный, он стоял и мял свои руки.
— За кого ты меня принимаешь? — сказал он и притворился, что занимается поисками чего-то в подсобке. — Да я просто за дрожжами пришел. Ночью поставлю тесто, чтобы к утру выпечка была готова. Скажу тебе честно: глава нашей провинции в большом восторге от моей выпечки.
Набросив одежду, Ли Сюэлянь уселась на кровати.
— Я тебе позволила, а ты отказался, потом тогда не жалей.
Чжао застыл на месте, а Ли Сюэлянь продолжала:
— А то так выходит, что ты вроде как зря гулял со мной эти два дня.
Чжао от таких слов просто обалдел. Его руки заметались в беспорядочных жестах:
— Ли Сюэлянь, да ты что? Уж и погулять нельзя? Ведь мы с тобой шесть лет вместе учились.
— Знаешь, Большеголовый, не хочу я завтра ехать в парк.
— А куда хочешь?
Сказать, что завтра она собирается устроить на Тяньаньмэнь сидячую забастовку, Ли Сюэлянь не могла, поэтому ответила:
— Завтра я собираюсь пройтись по магазинам, купить что-нибудь для ребенка.
Но эта новость вызвала у Чжао Большеголового еще больший прилив энтузиазма.
— По магазинам, так по магазинам, и я с тобой пойду.
— Я не хочу отрывать тебя от работы.
— А я разве не говорил, что взял отгул? Раз уж ты приехала в Пекин, то куда ты, туда и я.
Ли Сюэлянь сбросила одежду:
— Знаешь, Большеголовый, не трудись зря. Если хочешь сделать, что ты там задумал, то еще есть время.
Чжао Большеголовый вылупил на Ли Сюэлянь глаза. Простояв так несколько секунд, он сел на корточки у кровати и закурил. Потом вдруг сказал:
— Раз уж я, по-твоему, могу сделать, что хочу, то мне еще потребуется для этого какое-то время.
Ли Сюэлянь прыснула со смеху. Прошло уже десять с лишним лет, ей показалось, что Чжао изменился, а он, похоже, так и остался скромным мальчишкой.
— Большеголовый, завтра мне нужно прогуляться одной, позволь мне это сделать. Как говорится, мне требуется личное пространство.
Уважая желание Ли Сюэлянь, Чжао не стал настаивать, а пошутил:
— Ну, раз уж тебе и правда нужно прогуляться одной, то иди. По правде говоря, шеф-повар тоже злится, что я прогулял эти два дня.
