— Скорее, скорее.
Ли Сюэлянь подумала, что кто-то узнал про ее ночевку и теперь ее хотят выгнать, она испугалась:
— Что такое?
— Ты ведь сама вчера сказала, что хочешь посмотреть Пекин. Я взял отгул, чтобы сегодня свозить тебя на Великую стену. Мы должны поспешить к воротам Цяньмэнь, чтобы сесть на автобус.
Ли Сюэлянь с облегчением вздохнула, но потом вдруг снова встревожилась. Ведь она приехала в Пекин не ради прогулок, а чтобы подать жалобу, она же не думала, что ее вчерашнюю отговорку Чжао Большеголовый воспримет всерьез. Но, видя такое дело, Ли Сюэлянь побоялась потерять его расположение, кроме того, нехорошо так быстро отказываться от своих слов. Ведь в таком случае могла всплыть вся правда о ее планах подать жалобу, тогда хлопот не оберешься. к тому же на жалобу у нее уйдет не один день, да и съезд ВСНП будет проходить аж полмесяца. Поскольку в один день ее дела не умещались, и не было никакой разницы, когда она к ним приступит — днем раньше или днем позже, — то она быстренько почистила зубы, умылась, доехала вместе с Чжао Большеголовым до Цяньмэнь, где они сели на туристический автобус, который повез их на Великую стену. Они целый день посвятили прогулкам, но мысли Ли Сюэлянь были о другом, поэтому радости она не ощутила. Но кто бы мог подумать, что Чжао войдет в раж? на следующий день он повел Ли Сюэлянь в Императорский дворец и Храм Неба. Чжао даже сводил Ли Сюэлянь в салон красоты, который находился у ворот Храма Неба, чтобы сделать завивку. Когда она вышла с новой прической, Чжао Большеголовый внимательно посмотрел на нее и сказал:
— Так намного лучше, сразу стала похожа на здешних женщин. Ведь именно прическа выдает, кто местный, а кто — приезжий.
Он сам себе усмехнулся. Глядя на свое отражение в зеркале, смущенная Ли Сюэлянь тоже улыбнулась. Теперь, когда Ли Сюэлянь преобразилась, Чжао Большеголовый пригласил ее в ресторан типа «китайский самовар» — еду в них надо было готовить самим — отведать «истинно пекинскую кухню». Когда над их котелком поднимался пар, Ли Сюэлянь, смакуя выловленное мясо, вдруг расчувствовалась и обратилась к сидящему напротив в прозрачной дымке Чжао Большеголовому:
— За эти два дня в Пекине я отняла у тебя столько времени, да и потратился ты, неудобно как-то.
Чжао Большеголовый в ответ даже рассердился:
— Что это еще за разговоры? Я тебе чужой, что ли?
— Да нет, просто решила высказаться.
Чжао обрадовано хлопнул по столу:
— Мы еще не все сделали.
