— Конечно, мистер Весткот.
— Марта, иди вперед, — приказал Весткот. Та молча встала и направилась к двери. — Теперь вы, Бейкер. Надеюсь, мне не нужно вам напоминать, что при каждом вашем неосторожном движении я буду стрелять?
Я кинул на Бориса быстрый взгляд, но он только виновато пожал плечами. Я отлично изучил Сливку за все годы нашей совместной работы и поэтому не испытывал особого оптимизма, но все-таки не терял надежду, что он постарается как-нибудь обезоружить Весткота, когда они приступят к поискам настоящего убийцы.
Если я и питал какие-то сомнения в отношении места нашего заключения, то они сразу же исчезли, когда мы оказались на кухне. Весткот велел Марте открыть дверь винного погреба, но стоять пока на месте.
— Что теперь? — спросила она с ненавистью своего мужа.
— А теперь… теперь раздевайтесь. Оба!
— К чему это издевательство? — спросил я, едва сдерживаясь.
— Так мне будет спокойнее, — хмыкнул он. — Впрочем, если вы не желаете раздеваться, я всажу вам нулю в ногу, так что выбирайте.
Несомненно, он так бы и поступил. Я начал медленно расстегивать рубашку, в то время как Марта стащила с себя свитер. Весткот дождался, пока на мне остались только плавки, а на Марте черные шелковые трусики, и загнал нас в погреб. Когда мы спустились вниз, я обернулся и посмотрел наверх. На лице Весткота застыла грязная усмешка.
— Я оставлю свет включенным, — разлепил он рот. — Сожалею, что здесь нет отопления, но уверен, что вы найдете способ согреться.
Он закрыл за собой дверь, затем послышался звук задвигаемого снаружи засова. Я посмотрел на обнаженную Марту, на ее полные груди, заметный треугольник под прозрачным черным шелком и — увы! — ничего не почувствовал.
Внезапно я с ужасом вспомнил, что оставил сигареты в кармане пиджака. Я с надеждой взглянул на Марту, может быть, она сообразила оставить у себя хотя бы несколько сигарет, но понял, что в своих трусиках она не смогла бы спрятать даже спичку. Заметив мой взгляд, Марта по-своему истолковала его и тут же взорвалась.
— Негодяй, вы даже сейчас не можете забыть о сексе!
— Ничего подобного, — возразил я, — в этих плавках я чувствую себя скорее диск-жокеем, чем постоянно готовым Ромео. Кроме того, здесь чертовски холодно.
— Ах, да замолчите! — Она задрожала, прижав руки к груди. — Я готова задушить вас. Это все ваша вина!
— Интересно, в чем же я провинился?
— Тем, что не держали свой большой рот на запоре, — проворчала она. — «Вы Карл, а не Евгений!» Кто вас тянул за язык?
