Полина | страница 50
«О! Если бы вы знали!»
«Я все знаю», — сказала госпожа де Люсьенн.
«Кто вам сказал?»
«Он».
«Он сказал вам, что я люблю его?»
«Он мне сказал, что надеется на это; не ошибается ли он?»
«Я не знаю сама: я знала любовь только по книгам; как же вы хотите, чтобы я видела ясно в своем смущенном сердце, чтобы поняла чувства, какие он вызывает?»
«О, так я вижу, что Орас прочел в вашем сердце лучше вас самой!»
Я принялась плакать.
«Перестаньте! — продолжала госпожа де Люсьенн. — Во всем этом нет, как мне кажется, причины для слез. Давайте поговорим разумно. Граф Орас молод, красив, богат. Этого больше чем достаточно, чтобы оправдать чувство, которое он вам внушает. Граф Орас свободен, вам восемнадцать лет, это будет прекрасная партия во всех отношениях».
«О, сударыня!..»
«Хорошо, не будем больше говорить об этом: я узнала все, что мне хотелось. Теперь пойду к госпоже де Мёльен и пришлю к вам Люси».
«Но… вы не скажете ни слова, не правда ли?»
«Будьте спокойны; я знаю, что мне делать. До свидания, милое дитя. Полно, утрите ваши прекрасные глаза и обнимите меня».
Я снова бросилась к ней на шею. Через пять минут явилась Люси; я оделась, и мы вышли.
Я увидела, что матушка задумчива, но необыкновенно нежна. Несколько раз во время завтрака она смотрела на меня с чувством беспокойной печали, и каждый раз краска стыда появлялась на моем лице. В четыре часа госпожа де Люсьенн и ее дочь уехали. Матушка была со мной такой же, как и всегда, но ни слова не произнесла о посещении госпожи де Люсьенн и о причинах, заставивших ее приехать к нам. Вечером, перед тем как уйти к себе, я, как это было заведено, подошла к матери, чтобы поцеловать ее, и, приближая губы к ее лицу, заметила ее слезы. Тогда я бросилась на колени перед нею, спрятала свою голову у нее на груди. Увидя это движение, она все поняла и, опустив мне руки на плечи, прижала к себе:
«Будь счастлива, дочь моя! — сказала она. — Вот все, чего я прошу у Бога».
На третий день госпожа де Люсьенн сделала официальное предложение от имени графа.
А через полтора месяца я была уже женою графа Ораса.
X
Свадьба была в Люсьенне в первых числах ноября, а в начале зимы мы возвратились в Париж.
Мы жили все вместе. Матушка дала мне в приданое двадцать пять тысяч ливров годового дохода; граф в брачном договоре указал почти столько же. У матушки осталось пятнадцать тысяч. Итак, дом наш был если не в числе богатых, то, по крайней мере, в числе изысканных домов Сен-Жерменского предместья.