Кассир обратился к нам:
— Вам разрешено войти.
— Кем разрешено?
— Если вы спрашиваете, то, наверно, не встречались с ней.
— Может и встречался.
Он ткнул несколько клавиш компьютера:
— Похоже, ваш брат здесь уже около часа.
Вот оно. Подтверждение. Я обернулся к Мэгги и Рассу. Они удивились, но не сильно. В глубине души они знали это, как и я.
— Вы собираетесь кататься или нет? — нетерпеливо поинтересовался кассир.
Я кивнул:
— Собираюсь.
— Мы тоже, — ответила Мэгги. Она подтолкнула вперед Расса, который, несмотря на всю свою браваду, явно струхнул.
— Ну и хорошо, — ответил кассир. — Взгляните на свою правую руку.
Я опустил взгляд. На тыльной стороне моей ладони красовался красный символ в виде спирали с волной. У Мэгги и Расса — то же самое.
— Откуда он взялся? — спросила Мэгги.
— Секрет фирмы.
— А монеты из ушей вы случайно не достаете? — нервно поинтересовался Расс.
Услышав это, кассир вдумчиво поглядел на моего друга, как будто действительно мог запустить руку тому в ухо и достать из его мозга монетку.
— Поднесите руку к сканеру, чтобы пройти через турникет, — объяснил он. — Рисунок действителен на семь поездок. Ни больше, ни меньше. Вы не можете выйти из парка, пока не израсходуете все семь, и сделать это надо до рассвета. Все понятно? Есть вопросы? Что-нибудь повторить?
— Наши руки активируют турникеты, и надо покататься на семи аттракционах до рассвета. Ясно.
— Восход в шесть утра. У вас больше трех часов. Развлекайтесь.
— А если мы не успеем? — спросил Расс, но кассир уже переключился на других посетителей.
Перед нами возвышалась кричаще разрисованная входная арка. Улыбающиеся лица и воздушные шарики обещали веселье. Железные ворота были широко раскрыты, и какая-то сила норовила затянуть нас в арку, как будто земля наклонилась. Другие гости, сгорая от любопытства, обходили нас и исчезали в воротах. Я подумал о Квине. Где-то во внешнем мире его тело лежало в реанимации и над ним суетились доктора, но они не могли помочь моему брату, потому что его там не было. Его сознание и душа улетели сюда, и я должен был попасть внутрь, во плоти и крови, чтобы вернуть его.
Я обернулся к друзьям:
— Вы не обязаны идти со мной. Это мой брат.
Мэгги взглянула на ворота. Она явно боялась, но сумела справиться со страхом. Если мы туда войдем, последние нити здравого смысла, на котором держится привычный нам мир, порвутся. Я почти чувствовал, как вцепился пальцами в эти нити, готовый потянуть за них и все разрушить.
