Чтобы действие стало возможным и осуществимым, снова необходимы три вещи – деятель, инструмент и работа. И характер каждого элемента опять определяется преобладающей гуной. Саттвический ум, всегда стремящийся к истинной гармонии и истинному знанию, является руководящим инструментом саттвического человека и движет всеми остальными частями природного механизма. Главным орудием раджасического работника является его обуреваемая желаниями эгоистическая воля, которую поддерживает душа желаний. Тамасический работник в основном руководствуется невежественными инстинктами или темными импульсами физического ума и неочищенной витальной природы. Освобожденный человек в своей работе пользуется высоким духовным светом и силой, намного превосходящими уровень высочайшего саттвического сознания, и эти сила и свет работают в человеке, широким потоком нисходя из центра, расположенного над головой, и используя его восприимчивые ум, витал и тело в качестве чистых проводников своих энергий.
Тамасическое действие совершается человеком, ум которого пребывает в состоянии замешательства, заблуждения, невежества, автоматически подчиняется своим инстинктам, импульсам и безрассудным идеям. Такой работник не учитывает свои силы и способности, не считается с потерями и затратами, неверно прикладывает усилия, не видит, что лежит в основе его побуждений, намерений и действий и каковы будут их последствия, не понимает, в каких условиях должна выполняться работа. Раджасическое действие совершается человеком, который подчинен желанию и думает только о работе и о том вознаграждении, которое он надеется за нее получить; или же ему свойственно эгоистическое чувство, что действие осуществляется лично им, и он работает с огромным напряжением, прилагая чрезмерные старания и волевые усилия, чтобы добиться желаемого результата. Саттвический человек действует спокойно, руководствуясь ясным светом ума и знанием, не думая о себе и чувствуя, что он поступает правильно или исполняет свой долг или служит идеалу. Он знает, что работа должна быть сделана независимо от плодов, которые он пожнет в этом или иных мирах, сделана без привязанности, без реакций типа «нравится» (если работа приятна) или «не нравится» (если она неприятна), ради того, чтобы его рассудок и чувство долга, его ясное сознание и просветленная воля, его чистый, бескорыстный разум, его высокий, невозмутимый дух были удовлетворены. Когда же саттва достигает кульминации и человек превосходит эту гуну, работа преображается и становится высочайшим безличным действием, диктуемым уже не умом, а внутренним духом, действием, подчиненным высочайшему закону природы, свободным от эго, его легкого или тяжелого багажа и даже от ограничений самого правильного суждения, самого благородного устремления, самых бескорыстных намерений, самого высокого ментального идеала. От всех этих ограничений не остается и следа; их место занимают спонтанное духовное знание и просветленность, а также внутреннее ощущение императивно и безошибочно действующей силы и понимание того, какая работа должна быть сделана для мира и его Владыки.
