Истинная любовь. Из работ Шри Ауробиндо и Матери | страница 33



Зрит истины небес в земных обличьях,
Во имя бога почитает образ,
Черты бессмертья прозревает в форме
И тело мнит изваянной душой.
Любовный пыл, мистическим провидцем,
Невидимое зрит в обличье внешнем,
Зрит в письменах Природы горний смысл;
Но разум только думает: «Вот он,
Кого так долго жизнь моя алкала,
Вот дней моих нечаянный властитель».
Но сердце внемлет сердцу,
длань влечется к длани;
Все жаждет быть единым – быть собой.
И, слишком отдалясь от Божества,
Любовь взыскует истины своей,
А Жизнь слепа и неверны орудья,
И сеют ложь порочащие Силы.
Все ж откровенье блещет, входит радость.
Но редкостен достойный тот фиал,
Где б мог вскипеть любви нектар пьянящий,
Как редок тот сосуд, где может Бог родиться;
Лишь дух, что закален в тысячелетьях,
Принять способен Нисхожденья мощь.
Шри Ауробиндо. Савитри
* * *

Фрагмент диалога царевны Савитри – героини эпической поэмы «Савитри» – с Богом Смерти. Савитри стремится заставить Бога Смерти вернуть к жизни ее мужа царевича Сатьявана. Бог Смерти пытается доказать Савитри тщетность и бессилие человеческой любви, однако Савитри в ответ раскрывает ему подлинную высоту и силу любви. В итоге царевна могуществом своей любви побеждает смерть и возвращает к жизни своего умершего мужа.

«…О странница на колеснице Солнца,
О жрица в храме собственных фантазий,
Что сказочным обрядом в доме бренном
Чтит идеал и вечную любовь,
Что есть твоя любовь? Кумир ума,
Бессмертный миф, священная легенда,
Сознательная жажда бренной плоти,
Блистательный огонь смятенных нервов,
Цветенье грез – мечтаний светлых роза,
Великий сладкий пыл и мука сердца.
Вдруг вспыхнув, озарив убогость жизни,
Она проходит вновь, и все – как было.
Пленяя жаркой сладостью и болью,
Объяв кипучей неуемной жаждой,
Она сияет, божеству подобна,
Златым мостом над бурунами лет,
Уздою, что тебя связует с вечным.
Но как же слаб и краток этот пламень!
Как мал и тщетен этот дар богов,
Что так бездумно расточают люди, —
Счастливая взаимность двух сердец,
Двух тел плененных сладостная близость,
Восторг поспешный, пыл, кипящий в жилах,
Непостижимость просветленных чувств!
Ты говоришь, что любишь Сатьявана,
Живи он дольше, умерла б любовь;
Но умер он, и жить любви дано
Еще немного в горестной груди,
Пока не сгинет в прошлом образ милый,
Забыт средь новых образов и тел.
Когда любовь вдруг воспылает в жизни,
Сначала в чудный мир взмывает смертный
И страсть свою он мнит всевышним даром,
Не ведая, что град его небесный —
Лишь жалкий клок земли
под блеклым солнцем.