Подтверждением этому служат признания многих великих людей. Например, Шуберт так говорил о своем творчестве: «Я закрываю глаза и в какой-то момент начинаю слышать, как играет музыка, и кто-то переворачивает передо мной страницы партитуры. Мне остается потом только записывать».
Гуатама Будда полагал, что все окружающее основывается на наших мыслях, все состоит из наших мыслей и что все сильные желания человека, сдобренные могучей волей и мощной собственной энергетикой, имеют тенденцию сбываться. Так происходит потому, что человек постоянно думает об этом, и мысль, насыщенная вышеперечисленными качествами, становится напитанной материей настолько, что подводит ее владельца к ситуациям, когда его желание сбывается. Это подтверждается философией хинду, где мир представляют как Майю, как видимость. Исходя из этой позиции, можно сказать, что все, что мы собой представляем, является результатом того, как мы об этом думаем.
У меня был друг, который после школы не поступил в институт и загремел в армию. Однако через полгода он сумел как-то изловчиться и приехать на побывку домой на десять дней. Что он в эти дни делал, как вы думаете? Развлекался с девочками или тусовался по клубам с друзьями? Вовсе нет, развлечениям он не отдал ни единой минуты! Все десять дней он просидел в библиотеке мединститута по чужому студенческому билету и изучал всевозможные психические заболевания.
Вернувшись затем в армию, он сымитировал шизофрению, лечился от нее в военном госпитале, где его пичкали таблетками и уколами, но, в конце концов, был комиссован домой. В военкомат сниматься с учета он прибыл в компании со мной. Там он зашел к военкому и отдал ему секретный пакет с личным делом. Я же слегка приоткрыл дверь и в щель имел возможность понаблюдать за их беседой. Комиссар ознакомился с содержимым пакета, покрутил недоверчиво лысой и блестящей, словно бильярдный шар, головой, смерил неоднократно моего друга опытным комиссарским глазом, подмигнул ему, как бы доверительно, и спросил:
— А что же на службе случилось на самом деле?
Друг мой принялся вздыхать и глотать слюни.
— Больной я… — со святой блажью в голосе ответил он.
Старый вояка наверняка видел моего друга насквозь, но заводиться не стал и отпустил его с миром на все четыре стороны. Однако с тех пор у моего дружка время от времени стали происходить нервные срывы, случались и припадки, из-за которых его иногда помещали на излечение в психиатрическую больницу. В конечном счете, лет через десять он окончательно переселился в психушку, где и помер, не дожив и до пятидесяти…
