– Чтоб я сдох, – сплюнув, прохрипел Шевцов. – Это, вообще, как? Вспышка, разряды какие-то, хлопок – как ладонями по ушам! Я уже ко дну шел – ну не могу я плавать в таком густом дерьме. Как я очутился здесь, на карачках, мордой в землю? Нет, я не в претензии, могу даже еще песка пожевать – но что, черт возьми, было?!
– Это Зона, брат, – уклончиво сказал Кот. – Бывают здесь вещи и покруче.
– Это, конечно, да… – Шевцов с подозрением поглядел на сталкера.
Тот решил «перевести стрелки».
– Что-то Аким не шевелится…
Шевцов, все еще на четвереньках, сместился к парню, принялся трясти его, приводя в чувство. Аким застонал.
– Очухается… – тихо проговорил Кот.
Он знал, что на Острове просто так умереть нельзя. Это особенное место, оно дает силы и очищает разум. Так, по крайней мере, говорят.
Но ведь и он, черт возьми, это чувствует!
Он глядел на свои руки и не верил: пропали даже малейшие признаки этой страшной болезни, вся эта убийственная черная «сеть». Тело наливалось силой, разум прояснялся, оставаясь в то же время каким-то приятно-расслабленным, словно в хорошем сне.
Вдохнув полной грудью, он наконец осмотрелся.
Перед ним был широкий песчаный берег, за которым простиралась бескрайняя радужная гладь. Шторм прошел, будто и не было этой смертоносной мешанины, чуть не всосавшей их в мрачную бездну.
Кот с отвращением отвернулся от Моря. Его больше интересовал Остров. Надо сказать, он совсем не походил на то, что описывал Шаман. В описании наставника Остров был покрыт густым лесом, или даже джунглями, он был влажен и наполнен бесчисленной живностью. Эта же земля была суха и безжизненна, и лицо овевал сухой пыльный ветерок. В полусотне шагов от кромки берега начинались белые скалы, круто уходившие вверх.
– Очухался, – сообщил Шевцов.
В подтверждение его слов Аким разразился сиплым кашлем. Тоже, видать, «киселя» нахлебался.
– Вставай-вставай! – Шевцов поднял парня на ноги, вместе они направились к сталкеру. – Ну что, нашел ты свой Остров?
– Как видишь, дружище, – отозвался Кот, завороженно глядя на эти белоснежные скалы, сверкающие вкраплениями кварца. – И я вроде живой.
– Да, выглядишь ты огурцом, – глянув на него, признал Шевцов. – Вся эта дрянь с физиономии сползла, любо-дорого посмотреть. Сам небось в шоке от такого счастья?
– Нормально… – равнодушно отозвался Кот.
Почему он не прыгает от восторга, поняв, что излечился от смертельного недуга? Все позади, он снова здоров, и даже это Море ему по колено. Это спасение, равнозначное чуду.
