Ведьма закрыла глаза и начала читать заклинание, способное активировать возможность превращения. Кнут голиафки, свернувшийся у ног, вздрогнул и начал оживать, словно вспомнив, что некогда был змеей. Агва постаралась не обращать на происходящее внимания. Побочные явления случались во время подобных заклинаний. В прошлый раз, например, превращаясь в фемита, ведьма заставила летать дюжину камней, рухнувших потом на землю, разбив головы трем телебам, роптавшим, требуя компенсаций, пока в спор не вмешался Тарос. Сейчас, если оживет кнут, став голиафской коброй…
Агва тряхнула головой, избавляясь от дурных мыслей, и закрыла глаза, не желая отвлекаться. Она не знала, сможет ли уцелеть после укуса голиафской кобры, но если напутать слова заклинания, то превращение в диковинного зверька ей обеспечено. И некому будет расколдовать ее здесь. Задание будет провалено. Таросу придется вести своих людей мимо водопадов, где обитают стаи буньипов. План вторжения даст трещину и…
«Все будет хорошо», — сказала себе Агва.
Заклинание было завершено. Частицы пыли от перетертых в ступке трав, окружившие слоями ведьму, начали искриться. Красные, фиолетовые и синие всполохи света озарили темный тоннель, подсвеченный мягкой люминесценцией камней.
— Агва? — тревожно позвал Тарос, но ведьма не услышала его.
Восприятия менялись. Точка сборки сбоила. Казалось, что тело выворачивается наизнанку, ломаются кости. Боль вспыхивала перед глазами россыпью звезд. Агва упала на колени и закричала. Сквозь туман безумия она увидела подошедшего Тароса.
— Держись подальше от меня! — прохрипела ведьма, предусмотрительно выставив перед собой изменившуюся руку: мускулистую, покрытую густыми короткими волосами. — Я… Я сейчас… Сейчас все нормализуется… — с трудом смогла произнести ведьма.
Боль отступала, но кости, казалось, продолжают ломаться под новой оболочкой, перестраиваясь, ища оптимальную конфигурацию.
— Не знал, что это настолько болезненно, — сказал Тарос.
— В фемита превращаться было проще, — призналась Агва, жадно хватая ртом воздух.
Восприятия перестроились, и теперь все выглядела сжавшимся, съежившимся.
Ведьма поднялась с колен и уставилась на Тароса сверху вниз. Среди телебов он считался гигантом, но сейчас едва достигал груди Агвы. Она стала голиафкой. Будучи ведьмой, Агва в первую очередь проверила бы сумку с магическими травами и зельем, но сейчас, первым, на что она обратила внимание, был кнут, созданный из голиафской кобры. Рука сама протянулась к оружию. Тарос предусмотрительно попятился.
