— Но…
— У нас с Марго были странные отношения, согласен. Но я никогда её не держал, и она это знала. Секс с ней был хорош, но лишь поначалу. Марго была слишком покорной, а это надоедает порой, — сказал Дом, когда мы остановились у подъезда. — Да и если бы не мои дела с её отцом, я бы давно её бросил.
— И почему же сейчас бросил?
— Я уже говорил: из-за тебя.
— Почему?
— Ты… Это сложно объяснить. Давай поднимемся ко мне.
Я взвесила все "за" и "против", и замотала головой, нервно улыбаясь.
— Нет уж.
— Боишься? — наклонился он ко мне, и мне почему-то вспомнился охранник.
— Да, боюсь, — отодвинувшись от него, произнесла я.
— Что с тобой?
— Ничего.
— Ты побледнела.
Доменико приложил ладонь к моему лбу, а потом к щеке.
— Что с тобой? — повторил он свой вопрос. Доменико выглядел встревоженным, а это значило, что я реально его напугала. Но что я могла поделать, если мне вспомнился Кирилл. Нет, я, конечно, могла рассказать сейчас Доменико о том злосчастном видео и требованиях Кирилла, но что-то мне не позволяло даже заикнуться. И это что-то, наверное, гордость.
— Отвези меня домой, — попросила я убитым голосом.
— Нет.
— У меня отца из больницы выписали.
— Твои родители на даче. Ты сама говорила, — прищурился он.
— Его вчера привезли.
— Поэтому ты сбежала из ресторана?
— Да.
Доменико выпрямился на своём сидении и снова завёл мотор.
— Ну, поехали, познакомимся с твоими родителями.
Эли подставила лицо струям воды, чтобы хоть как-то скрыть слёзы. Хотя от кого она их скрывала? Она же была одна в душе. Ведь сама отшила мужа, а теперь прячется. Но всё же она плакала, и плакала тихо, проклиная себя и свою зависимость от Джека. Она не могла без него жить, но и с ним она тоже уживалась с трудом. Нет, были у них затишья, и она даже начинала думать, что он исправился, но всё повторялась заново. Весь этот флирт с другими женщинами просто убивал её. Как бы она хотела быть для него той единственной, ради которой он позабудет обо всех женщинах на свете, но похоже, этому желанию не суждено было сбыться.
Скрипнула дверь в ванную, и Эли обернулась. На пороге стоял её полуголый муж, скрестивший руки на груди, и внимательно смотрел на неё. Он хмурился, а его поза говорила о том, что он чем-то недоволен. Как бы ей хотелось, чтобы он сейчас подошёл бы к ней обнял и уверил, что всё у них будет хорошо. Вот только она знала, что не поверит в это. Она теперь всегда готовилась только к худшему. А ведь когда-то она была так счастлива. Когда-то, но не теперь. Сейчас она могла лишь злиться на себя, за свою слабость перед ним. Злится на Джека и его самоутверждение. Злится на то, что у них никак не получалось родить малыша, о котором она мечтала. Она лишь могла злиться, а сделать ничего не могла.
