Помолчали, ибо того, что сказал бандерлог, уже было достаточно, чтобы понять его военную хитрость, приправленную азиатской изворотливостью.
— А на восточный фронт не хочешь? — ехидно спросил капитан Игорь, принявшись за новую спичку. — Там тебе живо мозги вправят.
— Нет, именно к вам, к русским! — горячо сказал бандерлог. — Я этих укров ненавижу! Они все поголовно Бандеровцы! Слава России!
По лицу капитана Игоря пробежала тень, и Цветаев понял, что бандерлог перестарался: слишком часто они слышали подобную фразу в другом её исполнении и со словом «Украина». Русские никогда не кричали: «Слава России!», это само собой подразумевалось, как естество, как воздух, как дождь с неба, и не кичились, сохраняя мудрость, ибо мудрость нараспашку — это уже не мудрость, а площадная ругань. Так что слова бандерлога походили на издёвку. Дурака он включил. И я бы тоже включил, подумал Цветаев, если бы попал в такой переплёт, а отпускать его нельзя ни в коем случае. Глупо отпускать идейного врага. Цветаев почему-то испугался, что капитан Игорь именно так и поступит: простит майданутого за его откровения.
— Сам откуда? — поморщившись то ли от боли, то ли от презрения, спросил капитан Игорь.
— Из Львова. Я преподаватель литературы.
— Преподаватель?! — капитан Игорь от удивления едва не проглотил спичку. — Варёные мухи! Тогда скажи, — хитро начал он, — Тарас Шевченко, русский писатель, или украинский? Никак понять не могу.
— Украинский! — убеждённо сказал бандерлог.
С его носа снова упала жирная капля, и он размазал её по животу.
— Почему?
— Потому!
— Но он же ничего по-украински ни бельмеса! Варёные мухи!
— Не важно! — выпалил бандерлог. — Главное, дух галицкий! — И испугался собственных слов.
— Ага! — уличил его капитан Игорь и посмотрел пристально-пристально.
— Вы меня убьёте? — снова спросил бандерлог.
— А что, надо? — рассмеялся капитан Игорь, многозначительно подмигнув Цветаеву, и вынул спичку изо рта: — Знаешь, кого он мне напоминает?
— Не знаю, — среагировал Цветаев.
— А кого, а що? — нервно закрутил квадратной головой бандерлог.
Должно быть, он подумал, раз с ним разговаривают по-людски, то не всё потеряно, главное, что больше не бьют молотком по башке.
— А не ты ли знаменосец пятого эскадрона смерти? Который в Одессе? Варёные мухи!
— Якого ескадрону? — переспросил бандерлог упавшим голосом.
— Пятого, а зовут тебя Арсении Куцый, ты фосфорные гранаты, М-15 бросал. Тебя ищут «добрые люди»!
— Не-е-т, это не я, меня Серьогою звуть… — просипел бандерлог.
