— Очень не хотелось бы. По крайней мере пусть он узнает об этом после войны. Как-никак мастер Орест все еще остается в его родовом замке. Да и наши с Вилли отношения, как вы понимаете…
Она вдруг запнулась на полуслове, обнаружив, что, слушая ее, Скорцени снисходительно, и в какой-то степени даже покровительственно, улыбается.
— Женщина-разведчица, — скептически покачал он головой. — Посреди войны, между несколькими разведками сразу, да к тому же влюбленная…
— Какое коварство вы еще приберегли для меня, Скорцени? — каким-то едва уловимым, чисто женским движением Софи потянулась к его галстуку, старательно поправила узел и посмотрела прямо в глаза. — Лучше сразу же признавайтесь.
— Вас тревожит то, что Штубер может узнать о связях с разведками?
— Но вы-то спрашиваете об этом не из ревности?
— Не из…
— Тогда почему это не должно меня тревожить?
— А как вы думаете, Софи, кто мне сдал вас, как подозреваемую в связях с русской разведкой?
Глаза Жерницки застыли от удивления. Она молча покачала головой, решительно отказываясь верить в то, во что неминуемо приходилось верить. Потом покачала еще раз, более решительно.
— Неужели Штубер?!
— Но только потому, что хотел спасти вас. На ваш английский канал мы вышли сами благодаря одному очень ретивому агенту СД. Который, передав мне материал, совершенно случайно погиб. Но он подозревал вас только в связях с Лондоном, а вот с Москвой..
— Вы не шутите, на меня действительно донес барон Вилли фон Штубер?
— Нет, Софи, наш Вилли никогда не забывал, что принадлежит к старинному аристократическому роду, поэтому доносить на вас ему было крайне неудобно. В то же время он прекрасно понимал, что вы находитесь на грани провала. Он догадался, интуитивно почувствовал, что в вас уже вцепилась Москва, и понял, что после провала спасти вас уже не сможет, это будет не в его силах. Вот тогда он и обратился к мне. И никаких псалмопений по этому поводу, Софи, никаких псалмопений!
— Нет уж, Скорцени, у меня возникло еще несколько вопросов. Это обращение Вилли… оно случилось сразу же после моего посещения «Регенвурмлагеря»? То есть на следующий день после того, как барон отвез меня в отель «Старый рыцарь»? Вы со своим лжефюрером тогда еще находились в подземельях «СС-Франконии», этим он и воспользовался?
— Нет, после того, как, оставив «Регенвурмлагерь», он явился ко мне на левый берег Одера, я задал ему вопрос о вас. Ведь ваше разоблачение бросало тень и на репутацию Вилли. Я рассказал ему о том нашем агенте СД, который умудрился собрать на вас компромат. Тогда Штубер просто бросился спасать вас, доказывая, что нам не выгодно ссориться Герингом и терять собственный выход на англичан.
