Несколько крепких парней вывели арестованных из здания телеграфа, предварительно отобрав у них оружие. Арестованных вели по потемневшим улицам и закоулкам Москвы. Везде стояли левоэсеровские патрули. В Покровских казармах горели огни. Конвоир сказал, что все войска, находящиеся в Покровских казармах, перешли на сторону восставших и что сейчас там идет митинг. Недалекий сравнительно путь от телеграфа до дома Морозова в Трехсвятительском переулке, куда привели арестованных, показался им изнурительно длинным и долгим.
Тем временем Лихобабин начал хозяйничать на телеграфе. Прежде всего он передал телеграмму во все отделения телеграфа, предложив задерживать все депеши за подписью Ленина и Свердлова, а равно и депеши, направленные кадетами и монархистами, как вредные для советской власти, которая будто бы находится в руках левых эсеров.
Конвоир, сказавший, что войска, расквартированные в Покровских казармах, перешли на сторону эсеров, солгал. Может быть, он это сделал, чтобы запугать арестованных, а может быть, просто высказал вслух то, что ему хотелось бы увидеть наяву.
Действительность же была иной.
В одном из зданий Покровских казарм разместился Интернациональный батальон, в основном состоявший из латышей, преданных революции, сознательных, уже обстрелянных бойцов.
В помещении штаба батальона было людно. В разгар шумного спора раскрылась дверь, и высокий худой человек с заостренной бородкой стремительно вошел в комнату. Увидев внезапно ворвавшегося гостя, все утихли. В наступившей тишине раздался его грудной голос:
— Я Дзержинский. Кто здесь командир?
К нему подошел бравого вида мужчина. На довольно хорошем русском языке он представился:
— Я есть командир Интернационального батальона Янчик Ференц.
Дзержинский направился к стоявшему посреди комнаты столу. Бойцы посторонились, уступая ему дорогу. Дзержинский вынул из бокового кармана карту Москвы и разложил ее на столе.
— Здесь, — начал он, — недалеко от вашей казармы, находятся здания центральной почты, телефона и телеграфа. Левые эсеры захватили их. Необходима ваша помощь, товарищи, нужно выбить врагов оттуда, — это крайне важно. Без телефона и телеграфа мы отрезаны от остальных районов страны.
Феликс Эдмундович принял руководство операцией на себя. Он разъяснил, что только внезапность и быстрота могут решить ее успех.
План Феликса Эдмундовича заключался в том, чтобы разбить весь отряд на отдельные группы, занять улицы, ведущие к почтамту, и одновременно захватить почтамт и телеграф. Внезапно ворвавшись через главный и боковые входы в здание телеграфа, отряд быстро разоружил засевших там мятежников, не дав им вывести из строя телеграфное оборудование. Затем отряд приступил к очистке соседних с телеграфом улиц.
