Август сам поднимает трос и тянет его к борту. Шипя паром, крутится лебедка и стравливает с барабана поблескивающие крутые шлаги. Они разматываются в прямую гудящую нить, теряющуюся в черной воде. На другом конце нити — «Аэгна». Матросы шхуны еще выбирают пеньковый проводник. Август внимательно смотрит на них. Скоро из воды покажется коуш буксирного троса. Тревога прошла. На душе спокойно. Можно считать, что полдела сделали. Большая волна подняла «Нептуну» на свой гребень. Трос натянулся и вышел из воды.
— Быстрее трави! — кричит Август. Эхом доносится с «Аэгны»:
— Трави проводник!
Трос опадает. Но «Нептун» стремительно катится вниз с гребня волны, трос снова натягивается, проносится у Августа над головой, вытягивается перпендикулярно борту и вдруг шлепается в воду. «Лопнул!»
Август понял это раньше, чем до него долетел звук, похожий на отдаленный пистолетный выстрел.
— Проводник лопнул, — говорит Русев. — Теперь уже в кино не успеть.
— А пошел ты... Вирай буксир! — кричит Август. — Русев, готовь бросательные. Боцмана, живо! Пусть даст еще бухту проводника.
Трос, извиваясь, ползет обратно на борт. Подходит старпом.
—Так хорошо началось, — с горькой улыбкой говорит Август. — Я уже было настроился…
— Не надо было настраиваться. Впрочем, не вешайте нос. Ведь такая волна — странно было бы, если бы нам все удалось с первого раза. Так практически не бывает. А самое страшное будет, если...
Удар. Еще удар.
— Вот это, — спокойно произносит старпом. Еще один тупой удар сотрясает корму. Август сжимает голову руками. «Сколько их еще будет?»
— Ну, я полез, — говорит старпом. — Кажется, опять в румпельном. Если крикну из люка — сразу давайте людей и аварийный материал.
Старпом скрывается в люке румпельного отделения. Август слышит, как залязгала якорцепь. Каховский решил подобрать канат. А что толку? Все равно здесь везде камни. В общем, капитану виднее, как калечить судно. Август стоит и ждет, что крикнет старпом из румпельного...
28
Волна, оборвавшая проводник, рухнула на шхуну и сдвинула ее сразу на полметра в воду. Правый борт задрался еще выше. Мокрые люди все еще не выпускают из рук до смешного легкий трос. Минуту назад его тянули вдесятером, с помощью лебедки. Демидов первый бросает трос. Он шлепается на палубу, мокрый и жалкий, как раздавленный червь.
— Иодзевич, Горбов, соберите трос, — говорит боцман матросам. — А то смоет за борт. Надо будет отдать его на «Нептун».
— Он и так к Нептуну попадет, — острит Горбов. — А мы его доставим или кто другой — на это Нептуну будет в высшей степени наплевать. — Он пинает трос ногой и садится на брашпиль. Иодзевич молча собирает трос.
