Нет, он стоял не посередине комнаты. Но — это точно! — и не там, где всегда. Наверное, мать зачем-то переставила его, а Мария не заметила. Или заметила краешком глаза, не заострив внимания, а потом, в полудреме, ей привиделось движение.
Если только… если только, когда она заснула, ларец не переместился из центра обратно к своему углу?
Мария молча села в кровати. В комнате по-прежнему было очень холодно. Она потянулась за шалью, чтобы накинуть ее на плечи, а когда машинально коснулась запястий, то чуть не вскрикнула от неожиданной боли — оказалось, что они покрыты ссадинами.
Вытянув перед собой руки, девушка с недоумением уставилась на царапины, похожие на следы колючек или репья. Откуда они взялись? Вроде бы в заросли чертополоха ее вчера не заносило. Или она ужа начала блуждать во сне?! В Магдале жил мальчик, который бродил по ночам, а потом ничего не помнил; ей рассказывали, что родители, чтобы удержать его, стали привязывать бедняжку к кровати. Страшно подумать, что и она, может быть, сама того не подозревая, блуждала невесть где, подвергаясь опасности.
Мария наклонилась над ларцом, добротным изделием местного столяра, и провела пальцами по его гладкой крышке, украшенной лишь несколькими заклепками. Потом она осторожно приподняла его и осмотрела днище. Никаких колесиков или еще чего-нибудь, способного облегчить скольжение, не было. Наоборот крепкие коротенькие ножки цеплялись за поверхность, и, чтобы сдвинуть ларчик, требовалось приложить усилие.
У нее перехватило дыхание. Именно эти ножки, если волочь сундучок по полу, и издавали бы тот самый скребущий звук. А вот и следы. Рядом с ларцом на полу были видны полоски, явное свидетельство того, что он сдвигался с места.
«Но кто-то мог его перетащить» — подумала она.
Мария медленно приподняла крышку, словно ожидая, что оттуда выскочит змея. Но внутри ничего не было, кроме сложенных полотняных туник, шерстяных вязаных шарфов, а под ними — греческие сочинения, которые она спрятала, как будто они представляли какую-то опасность. Набравшись храбрости, Мария запустила руку под одежду и принялась там рыться. Ни змей, ни скорпионов, ничего опасного не обнаружилось, а когда ее пальцы натолкнулись на что-то твердое, она схватила этот предмет и вытащила.
Что-то знакомое, какая-то штуковина, завернутая в несколько слоев ткани. Предчувствуя недоброе, девушка развернула ткань, и перед ней предстало улыбающееся лицо Ашеры.
Мария содрогнулась, вспомнив все. Бесстыдная красота идола, которая остановила ее руку, когда она собиралась его уничтожить, казалось, насмехалась над ней.
