— Кофе есть, — ответил Игорь, соображая, что в бар Симону он пригласить не сможет, потому что деньги от проданной картины подошли к концу: он накупил красок и заплатил вперед за мастерскую, на случай будущего безденежья.
— У меня для вас хорошая новость, — пригубив напиток из расписной кузнецовской чашки, Симона на минуту отвлеклась, внимательно рассматривая фарфор. — Это же настоящая ручная работа!
— Да, — подтвердил Игорь. — Эту роспись делала вручную одна моя знакомая. Она работает на знаменитой Кузнецовской фабрике.
— А чем она знаменита? — сразу заинтересовалась француженка.
— Это длинная история. В девятнадцатом веке русский купец Сидор Кузнецов основал фарфоровую фабрику. Там из привозной фарфоровой массы вручную изготавливают и расписывают посуду. Поэтому она уникальна.
— А где их изделия можно посмотреть?
— Туда несложно съездить. Это недалеко, под Москвой, в Дулево. На фабрике до сих пор хранится дореволюционный кузнецовский каталог. В нем более семи тысяч наименований.
Затянувшись длинной коричневой сигаретой, девушка со знанием дела повертела чашку перед глазами, прищелкивая от восторга языком.
— Кстати, та знакомая рассказывала, — продолжил Игорь, — что известный французский салон несколько лет назад заказал им роспись двадцати восьми тарелок на сюжеты Малевича.
— Да-да, я что-то слышала об этом, кажется, потом каждая тарелка продавалась в отдельности.
— У нас всем высокопоставленным особам преподносят образцы изделий с этой фабрики. Клинтону, например, во время его визита в Москву подарили кузнецовскую тарелку с видом Красной площади, а королеве Елизавете Второй — с Российским гербом.
— Так-так, значит, в будущем можно заказать роспись и с ваших картин тоже? — задумчиво спросила француженка.
Игорь удивленно посмотрел на Симону.
И она, не выдержав, выпалила:
— Жюри отобрало три ваши картины для выставки в Касселе.
Сквозь косую челку густых волос на него смотрели восторженные глаза, ждущие похвалы.
— Я не верю своим ушам. Огромное вам спасибо! — откровенно обрадовался Игорь.
— Не стоит благодарностей. Это моя работа, которую я очень люблю, — стараясь казаться безразличной, произнесла Симона. Но было видно, что она очень довольна и собой и произведенным эффектом. — Поэтому, — Симоне не терпелось высказать то, что вертелось у нее на языке, — я имею к вам сразу… два предложения.
Игорь чуть снисходительно взглянул на девушку, готовую взлететь от переполнявших ее эмоций.
