— Н-нет… Я… я не сушился…
— Напрасно. Так и ноги стереть недолго. Разувайся скорее.
Борис немедленно потянулся к сапогам. Разуваясь, он то и дело любовно поглядывал на друга.
— Волков не видел? — спросил он.
— Нет! А что? Встречался, что ли?
— Да нет. Наверное, показалось. Блестело что-то с той стороны, откуда ты пришел.
— Показалось. Ночью всегда страшнее кажется, — беспечно ответил Димка.
— Ты где ночевал? — как можно равнодушнее спросил Борис.
— Высоко. Чуть не у самой вершины.
— На дереве?
— Как на дереве? — изумился Димка. — Кто же на дереве спит?
— Так ты же сам сказал, что на вершине.
— Это я про гору, — расхохотался приятель. И сейчас же осекся, заметив большие синие круги под глазами друга. Руки Бориса, державшие перед огнем портянку, дрожали.
«Медведя, наверное, встретил», — подумал Димка, вспомнив свой страх перед лохматым зверем с белым ожерельем.
— Пойдем лучше к речке, помоемся и чайку вскипятим, — предложил он.
— Не пойду, — холодно ответил Борис.
Димка пожал плечами, но спорить не стал. Вытащил из рюкзака мыло, полотенце, большую консервную банку с железной проволокой вместо дужки. Осторожно ставя ступни на ребро, чтобы меньше кололо босые ноги, отправился к руслу речки. Борис проводил его глазами и, как вчера на Дереве, снова расплакался, опустив голову на руки.
Вернувшись, Димка застал Бориса неподвижно сидевшим у костра. Глаза его не отрывались от метавшегося по ветру лапчатого пламени.
— Знаешь, Дима, — серьезно заговорил он, — я больше так не могу. Понимаешь, не могу! У меня не хватит сил. Я не привык жить впроголодь и работать… как вол. От света до света. И вечно в тайге… Взрослый, и то не всякий, выдержит. Поедем домой. Найдем кого-нибудь на станции вместо себя и пошлем в партию. Какие из нас работники?
Борис поднял руки и показал ладони с незасохшими мозолями.
— Я не могу больше копать…
Димка оторопело слушал товарища, забыв про жестяную банку с водой, которую собирался пристроить над огнем. Надо было что-то ответить, но что?
— Так пойдешь со мной в город? — настойчиво повторил Борис.
— Ты шутишь или всерьез? — резко спросил Димка. Когда он шел к костру, ему так хотелось рассказать о своей находке, о тяжелом шлихе, который лежал в его кармане, и вдруг…
— Конечно, всерьез. Я сегодня всю ночь не спал, думал. И твёрдо решил— вернуться. Пойду на завод. Ты же знаешь, я всегда любил машины…
— Трус несчастный! — выпалил Димка, бросив жестянку с водой.
— Что? Что ты сказал? — взъерошился Борис — Тоже мне герой нашёлся. Это ты, трус несчастный, сбежал с завода за легкой жизнью. Дезертир!
