И вот Варька уже на самой вершине. Ее обдувают ветра. Она смотрит вдаль на море и замечает, что моря нет, а это просто опрокинулось небо на землю, и хочется полететь туда, запеть песню или заплакать. Ей кажется, что никого вокруг на земле нету, кроме нее; да это сейчас действительно так: небо, земля, море и она…
Кто-то из-под горы закричал простуженным басом:
— Э-э-й!
Варька увидела человека, который карабкался по камням, выбираясь из оврага. Он махал ей рукой, будто хотел что-то сообщить важное и тревожное. Она узнала Водовозова. Он поднимался тяжело и неуклюже, часто дышал. Варвара смотрела на него сверху. Она стояла на сопке, а снизу к ней поднимался он; из-под сапог выкатывались камешки, когда он ступал на землю.
Варька подумала: «Есть небо — чистое и голубое, и есть земля — черная и каменистая… И много людей ходит по этой земле. И среди них — Водовозов…»
Она заметила, что у сапог были толстые подошвы, и когда он протянул к ней руку и крикнул: «Варвара!» — большой камень вывернулся из-под каблука и покатился вниз, туда, откуда Водовозов пришел.
И вот он встал лицом к лицу.
— Варвара… — замялся, — у тебя щеки румяные.
Варька смотрела на этого человека, который снизу дошел до нее, и еще раз подумала о том, что людей на свете очень много и среди них есть Водовозов. Она знала, что он ищет себе жену. Вот и сейчас он стоит перед нею. «Хе! У него ведь хозяйство… Почему он небритый?.. Скоро они уйдут с Павлом на лов. Вот ведь как в жизни получается! Он и Павел… Я, наверное, дура: не могу понять, у кого из них душа добрая? Конечно, у Павлуши. Водовозов мне вот жизнь предложит, а Павел — ничего… Люди, люди! Почему нет у меня счастья?!»
— Поговорим с тобой… И что ты к нему прилипла? Разве других… м-м… в поселке мало?
Варька разозлилась. Она приблизила свое лицо к его лицу и пристально посмотрела ему в глаза, и когда он странно заморгал и чуть вскинул руки, намереваясь ее обнять, крикнула:
— Павел… Вот где он у меня, черт осетровый! Моргни он мне — море переплыву! — ударила она по своим грудям ладонью.
Водовозов растерялся. Ему хотелось сказать Варваре, что жизнь проходит, как волны, ударяясь каждый день о берег, что он ее любит не так, как думают люди, а по-своему…
— Ну… Взять хоть меня. Я ведь всерьез. Детишки чтоб… Опять же, — он кашлянул, — хозяйство…
Варька закрыла глаза.
Павел ведь смотрит-то как… Насквозь! Кровь-то сразу в ноги и ударяет!
Водовозов потер руки и виновато посмотрел на нее:
