Он осторожио-поннтересовался ее судьбой. Вначале но очень охотно, но постепенно, сама удивляясь этому, она рассказала, что три года назад разошлась с мужем и теперь живет со своей матерью, шестндссятплетией старушкой. На вопрос Евсеева, почему бы ей вторично не выйти замуж, ведь она еще молода и очень хороша собой, она, больше отвечая своим мыслям, чем ему, сказала:
— Не встретила еще человека, которого смогла бы полюбить. Да и трудновато в тридцать лет начинать все сначала.
Последнее было понятно и близко Евсееву. В свои тридцать четыре года он тоже еще не обзавелся семьей, и чем дальше, тем труднее было на это решиться.
И, может быть, поэтому, когда он дошел со случайной спутницей до нужной улины и она благодарила его за китель, он только и сказал: «Пожалуйста», — и ушел, не вымолвив больше ни слова, ушел, несмотря на ее недоумевающий взгляд, с трудом подавив в себе все. что могло его толкнуть на новую встречу с ней.
Уже потом он понял, что совершил ошибку, что часто с безнадежной тоской будет вспоминать эту удивительную встречу и воспоминание будет рисовать всегда одну и ту же картину: дождь, размытая дорога и миловидная грустная женщина с трогательными колечками прилипших к вискам и ко лбу волос...
Два раза после этого был он на той дороге в надежде па новую встречу, но судьба жестоко мстила за неразумное поведение. Сам не зная почему, Евсеев оба раза ходил туда в дождь п брел, промокший и грустный, по дороге, слыша рядом тихий шорох ее шагов.
Так прошло пол года. Евсеев начал забывать черты ее лица, но при воспоминании о ней грудь всегда сдавливало от какого-то неопределенного, щемящего томления.
И вдруг случилось такое, чего он никак не мог ожидать.
Была ранняя весна. Мартовское крымское солнце грело, как в июне. Евсеев, разморенный жарой, нехотя тащился по улице Денина и неожиданно встретил Михайлова. Ровные белые зубы Михайлова ослепительно
2 В Ш^япрнкэ
17
сверкнули в радостной улыбке, и тут только Евсеев обратил внимание на то, что лицо приятеля черно от загара.
— Рано, рано, брат, начал выкраивать время для солнышка! — шутливо сказал Евсеев, тряся его руку, и Михаилов, загорелый, кипучий, жизнерадостный, весело отвечал:
— Имел полное право! Только что нз дома отдыха, из Ялты! — и, спохватившись, хлопнул Евсеева по плечу:
— Да! Что же это я! Ну-ка, немедленно ко мне! Во-первых, есть бутылочка прекрасной Массандры, а во-вторых, покажу кучу курортных фотографий!
