— Понятно.
— Могу и я тебя спросить? Вы с Ромой общались в тот день?
— Я не знаю, в какой день это случилось. Я пропустила одно дежурство по графику, меня не было пять дней.
«Рома был еще жив», — подумал я.
— Ты согласилась бы выйти за него замуж? — От моих слов ее прекрасные глаза расширились до предела.
— Что за вопросы ты задаешь? С какой стати?..
— Просто в тот день, когда он поехал сюда в последний раз, он собирался сделать тебе предложение.
Люция опустила голову, сжала губы, опустилась на стул. Я понял, что сейчас она будет плакать, и покинул помещение, прикрыв за собой дверь.
На выходе из процедурной на меня прищурился староста Латусь. Ничего, правда, не сказал. Однако, когда через некоторое время по мою душу явился Десантура, я решил — спросить за Люцию. Но речь пошла о другом. В сортире, куда меня привел десантник, «скучал» Назар. За его спиной потягивал с неизменной улыбкой цигарку Бондарь. Десантура встал сбоку. Назар поднялся равнодушным взглядом от моих тапочек по пижаме до лица и спросил:
— А ты чего такой любопытный, военный?
— В каком смысле? Выгляжу необычно? — Я осмотрел свои штаны, стряхнул невидимую соринку.
— Шутник, да? — спросил Назар. Я сделал лицо кирпичом, благо пример для подражания находился слева от меня.
— Может, врезать ему? — предложил «предмет для подражания», сграбастав мою пижаму в области шеи в кулак. Я спокойно посмотрел на его руку, потом в глаза и перевел взгляд на Назара, словно находиться в таком положении, когда меня держат за грудки, нисколько не обременительно.
— Подожди, Вова, — попросил Назар. — Чего свой нос суешь, куда не следует? — спросил он меня. — На складе тебе чего нужно было? Только сказку про Робинзона не надо рассказывать!
— Сказку про Робинзона Даниель Дефо рассказал. Я лишь пересказать могу.
— Да? Вова, пригласи Робинзона, пожалуйста. Сейчас перескажешь. — Вова ушел. Точно, бык! Через минуту запуганный Авинзон появился в сортире. На меня он старался не смотреть.
— Робинзон, ты днем, до обеда, отлучался из отделения?
— Нет.
Назар выразительно поглядел на меня.
— Может, он пописать выходил? — предположил я.
— Робинзон, ты выходил поссать?
Натан молчал.
— Не выходил он, — развел руками Назар. — Что ты на это скажешь?
— Зачем же ты терпел так долго? — спросил я Авинзона.
— Нет, я ему сейчас точняком врежу! — засопел Десантура.
— Мужики, а что за наезд-то? — спросил наконец я. — Понятия не имею, что у вас здесь за дела, но после такого допроса с пристрастием поневоле заинтересуешься, хотя прежде было по барабану. Чего вы от меня хотите?
