После этих слов Рыжий махнул рукой, указывая на носилки, дожидавшиеся нас возле Лунных ворот. У меня отвисла челюсть, как у какого-нибудь провинциала, впервые увидевшего Капитолий*.
Я, конечно, и прежде не раз перемещался по городу в носилках. Те, что используются в Риме, обычно тащат двое или четверо рабов: это медленный, но более достойный способ перемещения, во всяком случае, это лучше, чем месить ногами грязь и пробираться через мусорные кучи. Но то, что предстало перед моими глазами, было совсем не похоже на то, с чем мне приходилось сталкиваться ранее. Прежде всего, к александрийским носилкам прилагались, по крайней мере, пятьдесят черных нубийцев. Они держали на плечах шесты, длинные, как корабельные мачты. В каждых носилках имелись сиденья, по меньшей мере для десяти человек. Мы забрались в них по специально приставленным лестницам. Усевшись и устроившись, мы спокойно могли заглянуть в окна второго этажа.
Кресло, в которое меня усадили, было изготовлено из черного дерева, инкрустированного слоновой костью и обитого леопардовыми шкурами. Балдахин, натянутый над головой, прикрывал от солнца, а раб, вооруженный опахалом из перьев, отгонял мух и навевал прохладу. Да, здесь было несравненно лучше, чем в Галлии. К моему облегчению, Кретик и евнухи расположились в соседних носилках. Музыканты выстроились где-то под нами, а танцовщицы и акробаты сновали туда-сюда и резвились под шестами, как-то ухитряясь не попадать под ноги носильщикам. И вот мы, словно идолы богов в священной процессии, тронулись в путь.
Находясь на немалой высоте, я тут же понял, как такие огромные транспортные средства могут передвигаться по городу. Улицы Александрии были широкие и абсолютно прямые – вещь в Риме совершенно немыслимая. Та, по которой мы двигались, пересекала весь город с севера на юг.
– Это улица Сомы[8], – сообщил мне Руфус, доставая из-под кресла кувшин вина. Налил чашу и подал ее мне. – Сома – это гробница Александра. На самом деле она не на этой улице, но довольно близко.
Мы проехали несколько поперечных улиц – все они тоже были прямые, но не такие широкие, как наша. Город был выстроен из белого камня, и все дома, как ни странно, были одной высоты. Как это не похоже на Рим, где состоятельные дома горожан и жалкие хибары вполне могут соседствовать друг с другом и даже располагаться в одном квартале. Позднее я узнал, что все здания в Александрии строились полностью из камня, здесь не было ни деревянных оконных рам, ни деревянных полов. Да, пожар этому городу не грозил.
