И на этот раз единодушное и громкое “ура” было ответом на слова Ниджи. Алекса стоял как заворожённый.
— А теперь, — продолжал Ниджа, — изберём совет нашего отряда.
— Его Ходжич выбрал, когда приходил за бунтовщиками! — кричали солдаты. — Вы четверо и Олеко пятый. Мы так хотим. Ура!
Времени на дискуссию не оставалось, так как необходимо было действовать быстро и решительно, и поэтому Ниджа согласился с этим предложением и коротко поблагодарил товарищей за доверие. Вдруг Алекса произнёс.
— Хорошо! А теперь всем спать! Я покараулю у дверей.
— Ты правильно решил. Вообще же все вопросы должен сначала утрясать совет, — заметил Ниджа.
— Завтра будем всё утрясать и перетрясать, — впервые за весь вечер улыбнулся Алекса и стал одеваться. Одевшись, он поставил стул у двери и сел, держа в руке пистолет со взведённым курком. Солдаты легли, но продолжали говорить до рассвета.
На другой день ни генерал, ни жандармы в казарме не появлялись. Солдаты нашли за складами тридцать своих изрубленных товарищей. Та же судьба ожидала Ниджу и других, если бы Алекса не спас их. Благодаря этому подвигу он стал известен всем добровольцам.
Вскоре в каждом отряде были выбраны советы и делегаты в центральный совет группы отрядов. Нидже, делегату совета от отряда Алексы, не представляло трудности выдвинуть Алексу кандидатом на должность командира добровольческой бригады (так совет решил назвать группу отрядов). Храбрость и справедливость Алексы были всем хорошо известны. Сам он был удивлён этим выбором и говорил, что имеются офицеры и по старше его — капитаны, майоры и даже один подполковник. Однако офицеры единогласно высказались за назначение Алексы, и он согласился, сознавая всю ответственность новых обязанностей, которая отныне легла на его плечи.
Наступили тяжёлые дни боёв. Белогвардейские генералы Краснов и Мамонтов, хотевшие повернуть всё к старому, подняли восстание казачьей верхушки, при поддержке немцев заняли Донскую область и начали войну против Советской власти.
От боя к бою совершенствовалось командирское мастерство Алексы. Сердце его наполнялось гневом при виде того, как вся эта нечисть, эта банда грабителей и насильников терзала измученный русский народ. Поэтому он всегда был во главе своей бригады, первым вступал в бой и последним выходил из него. Слух о его храбрости прошёл по всей стране. За короткое время он получил несколько ран, но ни разу не покинул своего места в боевом строю. Бойцы часто видели, как он, весь обмотанный бинтами, летел на своём знаменитом белом жеребце и смело врезался во вражеские ряды.
