Там-то, с неотвратимостью падающего топора, и прозвучал страшный диагноз – аутизм.
– Господи! За что это наказание?! – не удержался Лёша. – Что может быть страшнее больного ребёнка!
– Его потеря. – Врач смотрел на Лёшу с жалостью, смешанной с лёгким презрением. Он был маленький, с тонкой шеей и большими оттопыренными ушами – вот-вот взлетит, – сам похожий на ребёнка. – Больных детей нормальные люди любят больше, чем здоровых. А ваш ребёнок не болен, он просто не совсем такой, как все. И вообще правильность словосочетания «страдающий аутизмом» весьма сомнительна. В некоторых случаях куда более уместно «наделённый аутизмом». Вы слышали, например, об этом чёрном парнишке, который по памяти с одного раза написал панораму Нью-Йорка, увиденную с воздуха? Из аутистов.
– В России такие дети считаются пожизнен ными инвалидами. К ним и относятся соответственно.
– Россия, как известно, родина слонов, – совершенно серьёзно заметил лопоухий доктор. – А знаете, сколько аутистов работают у Билла Гейтса в Силиконовой долине? Они, как правило, прекрасные математики, абстрактное мышление у них могучее, проблемы же у них на эмоциональном уровне. А может, это и не проблемы вовсе, а обыкновенная защита организма от несправедливости мира, от человеческого несовершенства? Может, в этом их сила, а не слабость? Конечно, пока они растут, родителям приходится ограждать их от многого, в том числе от агрессивности окружающих – люди не любят «других», они им подозрительны. Вырастая, такие дети, как правило, неплохо адаптируются. В цивилизованных странах, конечно.
Вернувшись, Лёша изучил всю имеющуюся на эту тему литературу, все последние исследования в этой области и не нашёл ничего обнадёживающего. Болезнь (в России аутизм квалифицировался как болезнь, а аутисты приравнивались к детям-трисомикам, т. е. с синдромом Дауна) была неизвестного происхождения. Характеризовалась нарушением передачи полученной информации от одного звена к другому и её последующей обработки. Сигналы, которые передавались от органов чувств в кору мозга, разрушались и искажались где-то по дороге, и мозг оказывался не в состоянии их правильно воспринять и интерпретировать. Особенно это касалось области эмоций – отсюда и холодность таких детей, и отказ подчиняться каким бы то ни было правилам. То есть полная асоциальность поведения. И затронуты этим недугом восемь мальчиков на одну девочку. Никаких специальных лекарств не существует, а лечение нейролептиками, прописываемое некоторыми специалистами, только усугубляет ситуацию, превращая ребёнка практически в овощ.
