3 июля был солнечный день. В перископ наблюдал сержант Торощин. Вдруг он заметил, что в нашем тылу с высотки по извилистой дороге спускаются по направлению к границе автомашины и мотоциклы. Торощин закричал:
- Наши! Наши идут!
Я подскочил к окулятору перископа и увидел вдалеке большую механизированную колонну.
Каждый по очереди подходил к перископу и смотрел.
Скоро голова колонны приблизилась к нашему доту, [23] и тут мы увидели, что это грузовики и мотоциклы с немецкими солдатами. Лица солдат были хмурые и усталые.
- Фашисты бегут, - предположил кто-то из бойцов. - Наши наступают им на пятки.
Но проходил час, другой, третий… Выстрелов не было слышно. Тогда мы поняли, что это возвращалась с фронта потрепанная немецкая часть. Значит, напрасно ждем наших, фронт ушел совсем далеко, вокруг немцы, и рассчитывать на чью-нибудь помощь бессмысленно.
У нас еще был большой запас продуктов питания, были и боеприпасы в достаточном количестве, и если бы нас кто-нибудь поддержал огнем с тыльной стороны, то фашисты ни за что бы не прошли и не заблокировали нас. Мы еще долго могли бы драться с ними. А сейчас мы знали, что нас непременно заблокируют и, конечно, взорвут.
Собрав гарнизон, я объяснил обстановку:
- Держаться до темноты. С наступлением ночи будем выходить. Путь отхода - по противотанковому рву.
Я объяснил путь дальнейшего движения и место встречи. Подал команду разобрать гранаты и разойтись по местам…
- Дадим немцу жару напоследок!
Между соседним и нашим дотами проходила шоссейная дорога. Она вела к мосту через реку Сан. Верх моста был разобран. Его немцы собирались навести, чтобы пустить по этой дороге свою технику. В три часа дня 3 июля к самой границе подъехали два легковых автомобиля. Из машин вышла группа офицеров в плащах, в фуражках с кокардами, с планшетами и картами в руках. Они что-то показывали то на мост, то в сторону нашего дота. Видимо, уточняли обстановку.
Оставив у перископа для наблюдения сержанта Торощина, я сам сел за пушку, спаренную с пулеметом, подал команду еще одному пулемету: «Огонь!» Немцы не успели разбежаться. Наш огонь накрыл их внезапно. Через несколько секунд на том месте остались догорать исковерканные машины.
Немцы в ответ обрушили на нас сотни снарядов… [24]
Около шести часов вечера наблюдавший у перископа сержант Торощин доложил:
- Товарищ лейтенант, немцы идут в атаку.
Я взглянул в перископ и увидел лавину темно-зеленых мундиров. Это шли не отдельные блокирующие группы, а наступающие цепи. Подаю команду:
