Долѣе трехъ дней не въ силахъ была Софья Ивановна удержать племянника въ Сашинѣ. Онъ видимо томился, скучалъ, избѣгалъ разговоровъ, уходилъ съ утра въ дальнія поля, опаздывалъ къ обѣду… «Онъ весь тамъ, онъ уже весь ея, намъ съ тобою уже ничего не осталось отъ него, Биби,» отвѣчала она, подавляя слезы, на вопросительное чириканье своей канарейки, сидя съ ней по цѣлымъ часамъ одна въ уютной свѣжей комнатѣ, въ которой онъ — тутъ, рядомъ съ ея постелью, за этими старыми лаковыми китайскими ширмами, — спалъ до девяти-лѣтняго возраста въ своей маленькой кроваткѣ, гдѣ каждый уголъ напоминалъ ей его дѣтство, его первый лепетъ и первыя ласки… Но не въ характерѣ Софьи Ивановны было тосковать и плакать. «Волку прямо въ глаза гляди!» любила говорить она въ трудныя минуты жизни, — и прямо шла на него, на этого волка. И къ этотъ разъ поступила точно также: встрепенулась разомъ, отерла слезы, надѣла свое праздничное, шелковое, не то табачнаго, не то гороховаго цвѣта, платье, которое называлось у нея поэтому «la robe feuille morte de Madame Cottin,» [8] — велѣла заложить фаэтонъ, и послала горничную сказать Сергѣю Михайловичу что она собирается въ Сицкое…
Онъ тотчасъ же прибѣжалъ, и безъ словъ кинулся обнимать ее. Глядя на его молодое, радостно сіявшее лице, Софья Ивановна вдругъ упрекнула себя въ. эгоизмѣ. «Въ сущности, молвила она внутренно, — я во всемъ этомъ болѣе о себѣ чѣмъ о немъ думала, и вслѣдствіе этого преувеличивала, можетъ быть, препятствія которыя ожидаютъ его тамъ… Неодолимы ли они въ самомъ дѣлѣ? Или это только мнѣ кажется такъ, потому, что тогда я лишусь его, лишусь совсѣмъ… Но развѣ эта минута не должна была придти для меня рано или поздно, развѣ я давно не готовилась къ ней?.. Нѣтъ, тутъ дѣло идетъ не о моемъ, а о его счастіи, надо дѣйствовать!.. А тамъ — посмотримъ!..»
Черезъ часъ тетка и племянникъ выѣхали вдвоемъ въ новенькомъ, легкомъ фаетонѣ, запряженномъ четверкою молодыхъ, выхоленныхъ караковыхъ лошадокъ въ щегольской сбруѣ, и Гундуровъ съ какимъ-то еще не испытаннымъ имъ доселѣ чувствомъ ребяческаго тщеславія подумалъ что «вотъ они какъ парадно подкатятъ подъ широкое крыльцо Сицкаго,» — и тотчасъ же, слегка покраснѣвъ, сказалъ себѣ; «какъ мелко бываетъ однако на душѣ человѣка, даже въ лучшія его минуты.» Онъ какъ-то очень ясно сознавалъ, что для него пришли эти «лучшія минуты.»
Добрыя лошадки домчали ихъ безъ передышки до самаго казеннаго лѣса, уже знакомаго нашему читателю, за которымъ начинались владѣнія Шастуновыхъ. Тамъ, по узкой и изрытой подсыхавшими колеями дорогѣ, приходилось по неволѣ плестись шажкомъ.
