В последние дни октября фашисты стремительно приближались к Севастополю, намереваясь взять главную базу Черноморского флота с ходу. С аэродромов Северной Таврии, а потом и Крыма вражеская авиация начала налеты на город, а 29 октября Севастополь был объявлен на осадном положении.
Владимирский обладал умением точного анализа складывающейся оперативной обстановки. И это давало возможность не раз разгадывать замыслы противника, предсказывать с большой вероятностью его ближайшие действия. Судя по его записям, он был убежден, что враг, пользуя временное превосходство своей авиации, попытается уничтожить корабли эскадры ударами с воздуха. ПВО Севастополя - зенитная артиллерия и истребители - не могла этому воспрепятствовать в должной мере. Поэтому Владимирский считал необходимым рассредоточить эскадру в портах Кавказа, оставив в Севастополе два «старых» крейсера и эсминцы-»новики». Эти корабли, ежедневно, а то и чаще меняя место стоянки, поддерживали бы своей артиллерией защитников города. Линкор и другие корабли должны приходить в Севастополь, к берегам Крыма по мере необходимости - по вызову комфлота. Эти свои соображения Владимирский доложил Октябрьскому и устно и рапортом. Но 28 октября после прорыва противником Ишуньских позиций комфлот, не успев принять решения, ушел на эсминце «Бойкий» на Кавказ, чтобы лично удостовериться в готовности портов к базированию соединений флота. [44]
«Сегодня (29.10.41 г. - С. З .) полеты немецких самолетов над бухтой (Севастопольской. - С. З .) в разных направлениях, чего прежде не было… 30.10 «мессершмитт» с боем прорвался к главной базе. Надо думать - разведка к налету». Эту запись Владимирский сделал в тот день, когда доложил Военному совету о необходимости немедленно вывести из Севастополя линкор и крейсер «Молотов», а также лидер «Ташкент» и эсминец «Сообразительный». Нелегко было ему настаивать на уходе кораблей: гитлеровцы на ближних подступах к Севастополю, уже ведут огонь наши береговые батареи. Могли неверно понять… Столь же или еще более трудно было принять решение Военному совету, то есть Н. М. Кулакову и начальнику штаба флота И. Д. Елисееву: комфлот на Кавказе, из Москвы разрешение на перебазирование не получено. Но «промедление смерти подобно», и Военный совет решение принял. Владимирский настоял на немедленном выходе в море. А утром 31 октября Н. М. Кулаков и зам. наркома ВМФ И. В. Рогов смотрели с берега Южной бухты, как «юнкерсы», одна девятка за другой, бомбили маскировочную сеть, оставленную линкором на месте стоянки. Гитлеровцы опоздали всего на несколько часов.
