О присоединении Боснии и Герцеговины к Австрии | страница 16

Что делать боснякам, герцеговинцам, индусам, сербам, русским, шведам, всем одуренным, потерявшим свое человеческое достоинство народам? Всем одно и одно: то самое, что сказала сербская женщина сыну: жить по закону божескому, а не по закону человеческому.

И как легко и просто и возможно это для всех людей с неизвращенным еще тем, что называется политикой и наукой, сознанием. К счастью, сознание большинства, особенно среди славянских народов, не извращено еще, и большинство простых, рабочих людей еще ne sont pas encore asser savants pour raisonner de travers,[2] еще могут понять ту простую, столь близкую сердцу человечества истину о том, что в каждом человеке живет одно и то же духовное начало и что поэтому не может человек подчиняться воле другого человека или других людей, как бы они ни называли себя: императорами, скупщинами, палачами, парламентами, полицейскими участками и т. п. Подчиняться человек может только одному тому высшему закону любви, который дает высшее благо как каждому отдельному человеку, так и всему человечеству. Только сознание людьми в себе высшего духовного начала и вытекающее из него сознание своего истинного человеческого достоинства может освободить и освободит людей от порабощения одних другими. И сознание это уже живет в человечестве и всякую минуту готово проявиться.

5 ноября 1908 г.

Ясная Поляна.

В начале XX столетия Австро-Венгрия, руководимая реакционной политикой Габсбургов, под воздействием военных кругов и финансовой олигархии усилила свою экспансию на Балканах. Однако, встречая упорное сопротивление славян, с 1903 г. усилившееся в связи с усилением пропаганды за объединение южных славян под гегемонией Сербии, габсбургское правительство решило действовать путем постепенного захвата славянских земель. В 1908 г. оно, пользуясь слабостью России после японской войны, объявило о присоединении Боснии и Герцеговины к Австрии. Эта аннексия рассматривалась лишь как первый шаг к проникновению на юг Балканского полуострова; за ней должен был следовать захват Сербии.

В связи с этими событиями Толстой получил из Белграда от сербской женщины Анды М. Петробутевой письмо от 7 октября 1908 г. (нового стиля), в котором она просила Льва Николаевича выступить в защиту Боснии и Герцеговины. Толстой ответил на это письмо 18 октября 1908 г. (см. т. 78), но потом решил вопросу, затронутому в письме сербки, посвятить особую статью.