За плечом у меня раздалось еще чье-то восторженное восклицание, и Том, захлебываясь от удовольствия, зашептал мне на ухо анекдот про миссис Скэффингтон. Не успела она появиться, говорил мне Том, как ляпнула ужасающую даже для себя бестактность. Я не был знаком с ней, и Том указал мне ее в другом конце комнаты.
Она была высокая, почти одного роста с мужем, но насколько он был хорош собой, настолько она была дурна. По словам Тома, она была нечто вроде grande dame и, что еще хуже, считала своим долгом разговаривать, как подобает grande dame. По-видимому, она использовала для этого удобный случай вскоре после того, как пришла на вечер, заявив Айрин:
— Я нахожу очень разумным, когда люди изобретают оригинальные способы принимать гостей. Если они не в состоянии устраивать обеды, я, право, не вижу причины, почему бы им не угощать гостей всякими остатками после обеда?
Том был в восторге. Наблюдательный, неуравновешенный, острый на язык, он к тому же умел великолепно пародировать. Каким-то образом он умудрился стать похожим не только голосом, но и лицом на миссис Скэффингтон — типичнейшую представительницу поместной Англии.
— Все, как было, так и осталось, Люис, дорогой, — сказал Том, — все, как было.
— В иных кругах, — заметил я, — это становится еще хуже.
— Вашу руку! — Том полунапыщенно-полусердито сжал мою руку в своей, оказавшейся для такого толстого человека неожиданно большой и мускулистой. Он упорно продолжал поносить снобов, радикалов, благодушных политических деятелей и атеистов — всех этих враждующих между собой представителей английского общества, которые теперь, после всего выпитого, слились в его представлении в одно целое. Он ни словом не обмолвился о Говардах. Вообще за то время, что я пробыл у Мартина, имя это ни разу даже не упоминалось.
— Но чего добиваетесь вы, Том? — спросил я, начиная раздражаться.
— Я добиваюсь перемен к лучшему в этом колледже.
— Ну, а все они… — я обвел рукой присутствующих. — Есть ли у них какие-нибудь определенные планы?
Глаза его чуть прояснились, но смотрел он на меня недоверчиво. Видимо, он решил, что посвящать меня не стоит.
— Я добиваюсь перемен к лучшему в этом колледже, Люис, уверяю вас.
Вскоре я очутился лицом к лицу со Скэффингтоном, который подозвал свою жену и представил меня ей. Мне показалось, что, несмотря на то что он держался, как всегда, надменно, вид у него был задерганный и несколько расстроенный. Он больше молчал, пока мы с его женой добросовестно пережевывали обычные кембриджские темы: новые здания, транспорт, сравнительные достоинства университетских садов. Внезапно Скэффингтон прервал нас.
