съ бжала подъ гору. Ротный командиръ, капитанъ N, верхомъ халъ впереди.
– Петръ Иванычь! – закричалъ ему мой знакомый: – хорошенько ихъ.
Но N не оглянулся на насъ: онъ съ озабоченнымъ выраженіемъ глядлъ впередъ, и глаза его блестли боле обыкновеннаго. Въ хвост роты шелъ Фелдшеръ съ своимъ кожаннымъ мшочкомъ, и несли носилки. Я понялъ выраженіе лица ротнаго командира.
Отрадно видть человка, смло смотрящаго въ глаза смерти; а здесь сотни людей всякій часъ, всякую минуту готовы нетолько принять ее безъ страха, но – что гораздо важне – безъ хвастовства, безъ желанія отуманиться, спокойно и просто идутъ ей навстрчу. <Хороша жизнь солдата!>
Когда рота была уже на полугор, рябой солдатъ съ загорлымъ лицомъ, блымъ затылкомъ и серьгой въ ух, запыхавшись подбжалъ къ кручи. Одной рукой онъ несъ ружье, другой придерживалъ суму.>4 Поровнявшись съ нами, онъ спотыкнулся и упалъ. Въ толп раздался хохотъ.
– Смотрите, Антонычь! не къ добру падать, – сказалъ балагуръ солдатъ въ синихъ штанахъ.>5
Солдатъ остановился; усталое, озабоченное лицо его вдругъ приняло выраженіе самой сильной досады и строгости.
– Кабы ты былъ не дуракъ, а то ты самый дуракъ, – сказалъ онъ съ презрніемъ: – что ни на есть глупъ, вотъ что, – и онъ пустился догонять роту.
Вечеръ былъ тихій и ясный, по ущельямъ, какъ всегда, ползли тучи, но небо было чисто, два черныхъ орла высоко разводили свои плавные круги. На противуположной сторон серебрянной ленты Аргуна отчетливо виднлась одинокая кирпичная башня – единственное владніе наше въ Большой Чечн. Въ нкоторомъ разстояніи отъ нея партія конныхъ Чеченцовъ>6 гнала отбитыхъ лошадей вверхъ по крутому берегу и перестрливалась съ солдатами, бывшими въ башн.
Когда рота перебжала черезъ мостъ, Чеченцы были отъ нея уже гораздо дале ружейнаго выстрла, но, не смотря на то, между нашими показался дымокъ, другой, третій, и вдругъ бглый огонь по всему фронту роты. Звукъ этой трескотни выстрловъ секундъ черезъ 50, къ общей радости толпы зрителей, долетлъ до насъ.
– Вотъ она! Ишь пошли! Пошли, пошли-и! На утекъ, – послышались>7 въ толп хохотъ и одобренія.
– Ежели-бы, то-есть, постепенно отрзать ихъ отъ горъ, не могли бы себ уходу имть, – сказалъ балагуръ въ синихъ штанахъ, обращавшій своимъ разговоромъ вниманіе всхъ зрителей.
Чеченцы, дйствительно, посл залпа поскакали шибче въ гору; только нсколько джигитовъ изъ удальства остались сзади и завязали перестр
