«Могу, но только к достойной».
«Откуда ты можешь знать, достойная я или нет? Жене что говоришь?»
«Это допрос?»
«Это вопрос».
«Говорю, что еду на операцию в больницу».
«Ночь. Кто поверит?»
«Какая тебе разница? Я хирург. Могу сказать жене, что меня вызвали на операцию, и уехать».
«А что, у нас нынче хирурги такие богатые пошли, что сидят на сайтах знакомств и предлагают стать спонсором, а за удовлетворение в сексуальном плане даже дарят машину?»
«Я не рядовой хирург и оперирую далеко не простых людей».
«Значит, помимо “белой” кассы получаешь за операции? Это, конечно, не мое дело, но мне не очень приятно, что среди людей, от которых зависит жизнь и здоровье человека, есть извращенцы».
«Ты мне что тут, мораль собралась читать? Еще скажи, перед тем как ложиться в кровать, люди должны узнать друг друга поближе».
«Это так».
«Вот и узнаем. Диктуй адрес, я заеду за тобой, и в гостиницу! В отеле закажем винца в номер, а утром позавтракаем вместе. Гостиница находится на Садовом, рядом с Павелецким вокзалом и Домом музыки. Это великолепное заведение, пять звезд. Я был там много раз. У меня там большие скидки. Поехали, зависнем до утра! Поверь, я действительно могу многое для тебя сделать и многое тебе дать. Одной девушке я купил квартиру. Сначала снимал, а потом взял и выкупил. Целый год она была моей рабыней. Когда я приходил к ней домой, кормил ее как кошку. Ставил перед ней мисочку с овсяной кашей и теплое молочко. Когда уходил, протягивал между ее ног веревку так, что она врезалась в ее сладкую “киску”, а конец веревки привязывал к перилам и как можно сильнее натягивал. Потом я доставал распорку и закреплял ее на щиколотках так, чтобы рабыня не смогла свести ноги вместе. А затем я ее бил, и каждый удар приходился на веревку, которая вонзалась в ее “киску” и еще больше вдавливала ее. Даже когда моя рабыня кричала и просила прекратить, я не сбавлял темпа и продолжал ее хлестать.
Еще я любил прикреплять на ее соски прищепки и тоже начинал по ним хлестать. Прищепки раскачивались из стороны в сторону и причиняли дополнительную боль. Понимаешь, после подобного “рабства” любая девушка уже не может жить обычной половой жизнью. Ей становятся скучны нежные прикосновения, прелюдии, мягкий и романтический секс… Даже смена поз не может принести былого удовольствия. Моей бывшей рабыне, после того как я отпустил ее на свободу, не хватало боли, грубости, моей силы и ее подчинения. То, чего она когда-то боялась, приносило ей теперь огромный кайф. Расставшись со мной, она могла часами просматривать видео с изнасилованием и элементами садо-мазо. Глядя, как кричат от боли другие девушки, она ласкала себя и вспоминала мою порку. Ей вновь хотелось надеть ошейник и выполнять желания своего господина. Она не представляла жизни без меня. Ее теперь возбуждают только боль и интересует только насилие. Она вновь захотела стать бесправной рабыней, которая подчиняется своему господину».
