Лаптев. Вы ему паспорт подаете, а он не берет. "Ничего, говорит, не беспокойтесь! Завтра мы все оформим! Спокойной ночи!" Как вам это нравится?
Русаков. Мне нравится. Да как-то удивительно... Вернее, непривычно...
Лаптев. Не понимаю, чему вы удивляетесь? Ну, посудите сами: во-первых, у человека болели зубы, он, может быть, с трудом заснул, заниматься сейчас ночью нашими паспортами ему просто не хотелось. Во-вторых, он видит: люди с дороги устали, и потом люди, безусловно, приличные, можно с оформлением документов и до утра подождать.
Русаков. А ужин?
Лаптев. Что - ужин?
Русаков. Коньяк и все прочее. Я понимаю, что вы могли заказать по телеграфу номер, но ужин-то вы не заказывали?
Лаптев. Ужин я действительно не заказывал, но я объясняю это просто...
Русаков. Чем вы это объясняете?
Лаптев. При гостинице работает ресторан...
Русаков. Я это допускаю.
Лаптев. Была проявлена забота о человеке: администрация гостиницы попросила администрацию ресторана приготовить для приезжего в номере на всякий случай холодный ужин.
Русаков. Если хотите знать, больше всего меня смущает этот холодный ужин.
Лаптев. А чем он вас смущает? Все было свежее: колбаса, сыр, шпроты... Завтра утром заплатим по счету и поблагодарим хозяев за гостеприимство.
Русаков. Странное гостеприимство! Как бы до утра не случилось с нами еще какого-нибудь конфуза! Что, если этот номер и этот ужин были приготовлены не для нас с вами? Может, администратор со своей зубной болью, да еще спросонья, не разобрал да и впустил не того, кого следует, в этот "полулюкс". Что вы на это скажете, Иван Петрович?
Лаптев. Ну... Не думаю... Откуда вы это взяли?
Русаков. А черт его знает, откуда я это взял!
Лаптев. Теперь ведь всюду говорят и пишут о культурном обслуживании, о торговле, о порядках в гостиницах, ресторанах... Одним словом, Афанасий Иванович, вы, как я вижу, скептик, а я оптимист. Давайте спать! Утро вечера мудренее! (Гасит свет.)
Дверь в комнату неожиданно открывается. На пороге
возникает человеческая фигура. Щелкает выключатель.
Мутноватая люстра со стеклянными подвесками и одной
перегоревшей лампочкой освещает комнату. На стене висит
копия с картины Васнецова "Три богатыря". У стены, возле
двери, - раковина умывальника. Справа от нее на стене
в рамке "Правила внутреннего распорядка". На столе
поверх красной бархатной скатерти накрыта белая. На ней
посуда с остатками ужина. На двух никелированных
кроватях под одинаковыми одеялами лежат двое мужчин в
