Последняя обитель. Крым, 1920-1921 гг. | страница 9

^>. На экстренном заседании Политбюро ЦК КП(б)У от 30 июня 1921 г. рассматривался вопрос о Севастополе. В протоколе записано: “О Севастополе. Обратиться к Крымскому Областному с предложением произвести чистку в Севастополе от контрреволюционных элементов. Настоящее постановление поручается провести т. Фрунзе в ЦК РКП”^>34>. Расстрелы в Крыму, считается, прекратились в октябре 1921 г., — с конца лета там неистовствовал голод^>35>.

Будто непосредственно о крымской эпопее советский доктор юридических наук, историк юриспруденции

В. М. Курицын писал в 1972 году: “[...] даже в самые острые моменты гражданской войны Советская власть не только стремилась обеспечить в полном объеме права и свободы трудящихся, но и добивалась того, чтобы даже представителям враждебных классов были предоставлены определенные правовые гарантии, чтобы никто не был привлечен к ответственности без вины”^>36>. Очень трогательное заявление.

Понимание крымской акции большевиков будет более полным и объемным, если мы сопоставим ее с их действиями в, казалось бы, совершенно отличных от Крыма условиях, например в Одессе, причем в другое время. Одесса была окончательно взята Красной армией гораздо раньше, 7 февраля 1920 г., то есть когда Крым Ленину с Троцким еще активно противостоял. На следующий день, 8 февраля, в городе была создана одесская губернская чрезвычайно-следственная комиссия во главе с товарищем Северным, начальником разведотдела Л. Мамендосом и секретарем Юрко^>41. И вот сразу же после взятия Одессы, 10 февраля

1920 г., вышел приказ № 1 штаба Н-ской Красной армии: “Все находящиеся в гор. Одессе и его пригородах бывшие генералы, штаб и обер офицеры и военные чиновники обязаны явиться в штаб Н-ской армии “гостинница Пассаж” в следующие

^>40 Курицын В. М. Переход к нэпу и революционная законность. М.: Наука, 1972. С. 94.

^>41 Шкляев И. И. История Одесской ГубЧК, 1917-1922 гг. Одесса: Негоциант,

2002. С. 70.

сроки [... 12 и 13 февраля]. Не-явившиеся [...] подлежат ответственности по всей строгости воєнно-революционных законов”^>42. А вскоре появился приказ “коменданта города Одессы и порта”, в котором говорилось: “Всем офицерам и военным чиновникам бывшей добровольческой армии, как зарегистрированным [...] так й не зарегистрированным, а также и тем, кои находятся на службе в советских учреждениях и воинских частях, находящихся в Одессе, приказываю явиться на регистрацию [...]. Виновные в неявке [...] объявляются вне закона и будут рассматриваться как шпионы и изменники советской власти”