Упреждение | страница 87
И вот только об этом ты можешь и должен писать романы и делать кино.
Спасибо за внимание.
Твоя философская.
СЕДЬМОЕ ПИСЬМО
Мужчина, привет!
Я сегодня спала с твоим джемпером, в котором улетела. И теперь я понимаю фетишистов. Потому что наш миг был прекрасен, и ангелы были с нами. И это останется нашим, и наше Прошлое уже никто не отнимет.
А утром проснулась и заплакала оттого, сколько страха я пережила, когда тебя выбросило из нашего времени и пока Закоев не получил сигнал из 2024 года от своих «командирских» часов I-watch-Antic. Мне было так страшно, что я писала тебе письма в Никуда, думая: раз пишу тебе, значит, ты есть!
И знаешь, какая мысль пришла мне сейчас в голову? Помнишь, у вас была модная песня: «Я к нему поднимусь в небо, я за ним упаду в пропасть…»? Я ведь это и делала, только сначала летела в пропасть, а потом – уже с тобой – в небо.
Но теперь мне не страшно, потому что прилетели Закоев и Акимов и сказали: ты есть! где-то там, на войне в 2024-м, но есть! Слава Богу! Все свечи всем Святым за тебя!
При этом я ощущаю, что больше не прилечу к тебе. Но я так многое теперь могу! и так многое люблю!
люблю готовить тебе
люблю смотреть, как ты ешь
люблю просто идти с тобой за руку
люблю ловить на себе твой нескрываемо восхищенный взгляд
люблю гладить тебя по волосам, плечам, лицу, всего…
люблю тебя удивлять
люблю лететь к тебе с цветами
люблю, когда ты собираешься и все-все разбрасываешь
люблю предвкушение твоего голоса, когда мой телефон звонит твоим звонком
люблю слышать твои шаги
люблю распахивать тебе дверь
люблю держать тебя ночью за руку
люблю касаться твоих книг
люблю слушать твое спокойное дыхание
люблю заваривать тебе крепкий чай
люблю, когда ты смеешься
люблю…
Тут я услышал, как дверь за моей спиной распахнулась, и знакомый бас сказал:
– Блин! А ты тут ништяк устроился! Пиво найдется?
Это был Серега Акимов.
Часть четвертая. Дурдом.
1
Вы никогда не догадаетесь, куда мы прителепортировались в 2014 год!
На свои же шконки в камере № 72 в СИЗО, вот куда!
При этом я первым делом ощупал свои карманы, но флэшка с нашим фильмом «Упреждение 2024» была на месте, в левом брючном кармане, и я успокоился – мое путешествие сначала в 2034-й, а потом в 2024-й не было сном.
Я огляделся. Вокруг, в розовой полутьме от красной лампочки, убранной на потолке под выпуклую решетку, спали на двухэтажных, вмурованных в пол шконках все те же два доктора физико-математических наук, три бизнесмена и рыжий «позор еврейского народа» Гольдман, а подо мной храпел на нижней шконке Акимов. В камере было жарко от высокой чугунной батареи под зарешеченным окном, и все они, кроме Акимова и меня, спали без одеял, в одних трусах.