К моему удивлению, мы и соседние левитаторы летели не спеша, то есть не больше ста двадцати километров в час. Внизу медленно проплывали золоченые купола храмов Сергиева Посада, и какая-то заводская труба белым паром парила вертикально вверх.
– Я могу посчитать, – вместо Маши ответил Закоев. – Одна путевка туда и три оттуда – сорок тысяч зелеными.
– Отдашь ей из моего гонорара, – сказал я ему.
Он сделал удивленные глаза:
– Какого гонорара?
– А ты забыл? За сценарий «Их было восемь». Мы же договорились – половину ты передаешь мне в две тысячи четырнадцатый год, а половина ждет моего сына здесь, в две тысячи тридцать четвертом.
– Так вы же всё получили! Ты – там, а твой сын здесь.
– Мой сын – здесь? – ахнул я. – Где?
– Откуда я знаю? Он был у меня две недели назад, очень такой загорелый! Получил бабки и сказал, что работает ботаником в заповеднике на Галапагосских островах. – И Закоев повернулся к Маше: – Сбрось мне телефон Зотовой, я попробую…
Маша нажала пару кнопок в своем стареньком айфоне-29, Закоев достал из кармана свой сверхтонкий Sony Ericsson Black Diamond XII, а мне вдруг стало не по себе, я подумал: «А что, если?.. Да, а что, если мой Игорь и Алена?.. Это же вполне реально: Игорю здесь уже за тридцать, а Алене – двадцать шесть… Господи, это же куда реальнее, чем я и Алена…»
– Ее телефон выключен, но мой Sony Ericsson поймал его на карте, – похвастал Закоев. – Она в парке «Сокольники» на Второй Лучевой аллее. – И повернулся ко мне: – Залететь за ней?
Я облегченно выдохнул – вот уж куда Алена не пойдет с Игорем, так это в парк «Сокольники», где мы с ней впервые встретились!
– Что с тобой? – удивился Тимур. – Ты весь белый…
– Ничего… – Я утер испарину на лице и проводил глазами обогнавший нас левитатор с эмблемой «Mazerati» на боку.
– Вот твари! – выругался ему вслед Закоев. – Понакупали себе гоночные левитаторы и гоняют как хотят! Ничего, сейчас лазерный контроль его посадит!
А я подумал: «Нет, тут что-то не так! Уж очень он старательно уводит разговор от моего сына то на Алену, то на этот «Mazerati». А что, если Игорь у него не был и никаких денег не получал? Ведь если бы получал, Тимур бы сразу, как я появился, сказал об этом и показал его расписку. И второе – с чего это мой сын стал вдруг ботаником, когда с двух лет собирался стать авиаконструктором? А что, если врет мне Закоев, не видел он тут моего Игоря, а деньги хочет зажилить? Конечно, нехорошо так думать о друге, но…»
