Отдельная линия причудливо извивалась и заканчивалась большим красным пятном. Она пересекала некоторые из этих фигур.
— Вы знаете, сеньорита, — произнес Андрес после долгого молчания, — что это такое?
Хуана едва заметно пожала плечами, в то время как Флор неслышно вытащила нож, засунутый в чулок, готовая броситься на негодяя и заколоть его.
— Надо прямо сказать — вы не любопытны! Тем не менее я вам расскажу… Это схема. Вот что мне оставил в наследство мой отец, дон Андрес Ромеро, шурин нашего президента Хуареса. Это стоит сто двадцать… может быть, сто пятьдесят миллионов! Линии, начертанные кровью, ставшей несмываемой, обозначают место, где спрятаны сокровища древних ацтекских королей… а большая извилистая полоса указывает, как следует идти, чтобы добраться до цели.
Хуана оставалась бесстрастной. Однако Андрес, ничуть не смутившись, продолжил:
— Вам это безразлично, сеньорита, но уверяю: через секунду вам станет интересней. А что касается тебя, малышка Флор, то прекрати играть со мной в такие игры. Положи нож на место и знай, что при малейшем подозрительном жесте с твоей стороны я разнесу тебе голову… и сеньорита в итоге будет лишена столь преданной и нежной подружки. Вернемся к нашим баранам… Я давно имел эту схему, но не знал, где находится Орлиное гнездо и как туда добраться. Некто другой, в свою очередь, знал туда дорогу, но не имел схемы… таким образом, мы ничего не могли поделать друг без друга. Вам до сих пор неинтересно узнать… кто был этим другим?
Хуана продолжала хранить презрительное молчание.
— Ну что ж, он — мой заклятый враг… Наши отцы ненавидели друг друга… И вот уже несколько месяцев, как обстоятельства сделали меня и его также непримиримыми врагами… Два существа, разделенных непреодолимой пропастью взаимной ненависти и страха. Человека этого зовут Железный Жан!
Разумеется, знакомое имя прозвучало в ушах Хуаны точно ружейный выстрел. Чтобы не закричать, она сжала зубы, не дыша. И продолжала стоять неподвижно, будто статуя.
Насладившись произведенным впечатлением, Андрес резко, с оттенком особой жестокости и едкости, произнес:
— Между нами началась борьба. Успех должен был принадлежать наиболее ловкому… а также наиболее счастливому… Именно я стал и тем и другим! Я потерпел поражение при штурме имения вашего отца. Его спас Железный Жан, приведший Гарри Джонса с командой. Вне себя от ненависти, я денно и нощно, без устали следил за ним, пока он внезапно вместе со Стрелком Джо не уехал в Жаралито.
