Мы поднялись с земли. Все наши были живы и здоровы. Не было видно только танкиста. Мы нашли его под танком, куда он, очевидно, спрятался при появлении самолета Танкист был мертв. Осколок бомбы попал ему в голову.
Летчик, видимо, целился в танк, но промахнулся.
Приветливое солнце освещало картину полного разгрома внутри хаты, старенькое потолочное перекрытие которой разметало, как солому. Входную дверь сорвало с петель, и она лежала посередине пола. Расщепленная крышка стола валялась у дальней стены вместе с вылетевшими рамами окон. В заднюю стену дома, примерно на уровне голов сидевших за столом, глубоко врезались саблевидные осколки оконных стекол.
Вместе с танкистами генерала Катукова наша дивизия к исходу 5 августа вышла на рубеж Большая Гостенка, Байцуры, Дырдин, Гомзино, оторвавшись от своих соседей.
Еще днем я поехал искать командира танкового корпуса генерала С. М. Кривошеина, чтобы договориться о совместных действиях на ночь и следующий день.
Проехать к командному пункту командира танкового корпуса оказалось нелегко: место было открытое, и фашисты бомбили непрерывно. Самолеты, сбросив бомбы, разворачивались и ложились на обратный курс, а навстречу им же шли другие, с полным бомбовым грузом. Бомбы изрыли всю дорогу глубокими воронками. Машина остановилась.
— Как дальше поедем, Федоров? — спросил я Кронида.
— Зигзагами, товарищ генерал, — ответил он. — Зигзагами между воронками и бомбами.
Федоров водил машину великолепно, и по его системе — зигзагами — нам удалось выбраться из-под бомбежки, хотя было это нелегко. Пожалуй, еще труднее оказалось найти КП танкистов, так отлично они замаскировались. КП находился в землянке, вернее, в яме, вырытой под танком, а сам танк завалили сеном, превратив его в свежую копну. Искали КП долго, зато договорились мы с Семеном Моисеевичем Кривошеиным очень быстро и благополучно вернулись к себе.
Приказ, который я отдал командирам полков, был до предела прост и ясен: направление наступления — вперед, только вперед, ни на шаг не отставая от танкистов.
Я еще сидел у телефона, когда услышал, что к штабу подъехала машина. На пороге показался полковник Самчук. Иван Аникеевич, как я уже говорил, был начальником штаба нашего 32-го гвардейского корпуса и на этой, в сущности, новой для него работе успел блестяще зарекомендовать себя.
Энергичный, оперативный, обладающий большим военным опытом, он по-прежнему был поистине незаменимым помощником генерала Родимцева.
