Однако затянувшаяся ссора огорчала, и сегодня он решил сделать еще одну попытку к примирению.
— Будь проклят сатана, вселившийся в тебя, — сказал он, входя в комнату к Исмету. — Долго ты собираешься дуться?
Исмет взглянул на Вугара и ничего не ответил. Однако невольная улыбка тронула его губы.
— Слава аллаху и святому духу, кажется, лед тронулся! весело воскликнул Вугар и, пододвинув стул, уселся возле постели Исмета. — Пусть эта глупость катится к лешему… Расскажи, как живешь?
— Неплохо.
— Это я уже понял… — Вугар осмелел, услышав спокойный ответ Исмета. — Что делается в амурных сферах? Удалось тебе встретиться с ней?
— Удалось. Сегодня я был у них.
— Ты? У них? — Вугар не мог скрыть своего изумления. — Как ты попал туда?
— Очень просто. Дело к профессору!
— Дело?
— Да. Хотел с ним посоветоваться.
— Уж не по поводу ли Алагёз?… — усмехнулся Вугар.
— О нет!
— Какое же дело, если не секрет?
— Я хочу перейти в его отдел.
Вугар нахмурился, мгновение размышляя о чем-то.
— Вот оно что! — снова повеселев, воскликнул он. — Как говорит поэт: «Чтобы увидеть возлюбленную, и это предлог!»
— При чем тут предлог? Я говорю совершенно серьезно: хочу работать в его отделе! Понятно? — Глаза Исмета сузились и потемнели.
— Что ответил профессор? Согласен?
— Его не было дома. Я долго ждал и не дождался. Он задержался в академии, на совещании.
Несколько минут в комнате царило напряженное молчание. Вугар не хотел затевать серьезного разговора, — с таким трудом помирились, а подобный разговор привел бы к новой ссоре.
— Ну, так о чем же ты говорил с Алагёз? Вам удалось остаться наедине?
Исмет медлил с ответом. Он взглянул на приоткрытую дверь, быстро поднялся и с шумом захлопнул ее. Вугар понял: Исмет не желает, чтобы мама Джаннат слышала их разговор. Наконец, он негромко сказал:
— Нет! Мать не оставляла нас одних ни на минуту…
— Эх ты, мямля! — громко засмеялся Вугар. — Столько дней злился, что я не передал твоего письма. Понял теперь, что это невозможно? И не стыдно? Целую неделю молчал как сыч! Хоть бы вот этих постыдился… — Вугар указал на фотографию в деревянной рамке, висевшую на стене: два малыша, крепко обнявшись, целовали друг друга. Это отец Вугара сфотографировал их, когда и Вугар и Исмет были еще совсем маленькими.
Где бы ни жили братья, в их комнате всегда висела эта фотография, как символ дружбы и родства.
Но сегодня Исмет даже не взглянул на нее. Просить прощения он тоже, кажется, не собирался. Исмет принадлежал к тем людям, что всегда считают себя правыми.
