Я ожидала, что подруга гопника станет огрызаться, а то и вообще откажется разговаривать. К моему удивлению, она спокойно вступила в разговор:
– Жанна. Жанна Подаркова, – ответила девушка.
– На Жанну Д’Арк похоже. – Я невольно отвлеклась от темы.
– Я знаю, – кивнула девчушка. – Мне часто такое говорят.
Жанна казалась странно безмятежной. Только что на ее глазах железобетонная плита прикончила человека, которого девушка хорошо знала. И что же? Ни слез, ни истерик… Стоит себе, ведет светскую беседу. Может, шок? Да нет, не похоже.
– О чем ты его предупреждала, Жанна?
– Ну, как же, – удивленно вскинула бровки девушка. – Он же сам сказал – кто меня обидит, трех дней не проживет…
Настал мой черед удивляться:
– И ты… ты этому веришь?
Жанна пожала плечиками:
– Так всегда бывает. Я ведь сирота, понимаете? А сироту обижать нельзя.
Я во все глаза смотрела на юную блондинку. Заметив мой взгляд, Жанна вздохнула и пояснила:
– Папка мой на войне погиб. А мамка от горя спилась. До семи лет я жила у бабки в деревне. А потом бабка старая стала, чтобы меня воспитывать. Ну, меня в город увезли, в интернат. Полгода назад я школу окончила, теперь сама по себе живу. Мне ведь уже восемнадцать, квартира своя – от государства положено. Но до сих пор помню, что мне бабка говорила. «Ты, Жанна, круглая сирота. Некому за тебя вступиться. Но ты знай – у тебя ангел-хранитель есть. Он тебя в обиду не даст».
Я слушала, затаив дыхание. Но Жанна замолчала. Похоже, девушка считала, что снабдила меня всей нужной информацией.
– И что? Не дает в обиду ангел? – переспросила я.
Жанна солнечно улыбнулась. Улыбка чудесным образом преобразила сиротку, востроносое личико с непомерно большими, широко расставленными глазами сделалось почти красивым.
– Не дает, – тряхнула короткими волосами девчушка. – Во всем помогает.
Я покосилась туда, где из-под края плиты виднелась белая рука с сигаретой.
– А этот… Игорек? Он тебе кто?
– Да никто, – ответила Жанна. – Рвань интернатская. Думал, если мы из одного интерната, так у него права на меня есть.
– Он тебя обижал? – поинтересовалась я. – Приставал, да?
– И обижал, и приставал, – закивала девушка. – Я ему сто раз говорила, что жить с ним не стану, а Игорек все не хотел понять. Назойливый, как муха. Думал, что неотразимый кавалер. – И девчушка грустно вздохнула. – Ну, вот и поплатился. Жалко дурака, конечно, но ведь он сам виноват.
Я внимательно разглядывала безмятежное личико Жанны.
– Так за что поплатился Игорек?
