— Он был влюблен в меня, но мне нравился другой, — рассказывала Хая. — Был один человек в Новогрудке. Он был намного образованней Асаэля и к тому же совсем из другого сословия. Мы вместе выросли с Асаэлем, и я привыкла смотреть на него как на друга.
Нельзя сказать, что у него не было выбора. Пользовавшийся успехом у местных девушек, Асаэль был всегда готов участвовать в деревенских танцах. Музыкальное сопровождение порой брал на себя наемный работник Бельских Адольф Стишок, аккордеонист от Бога. Местные жители из нееврейского населения вспоминали, что, несмотря на свой скрытный и застенчивый характер, Асаэль был лихим танцором и любил от души повеселиться. К немалому огорчению своих родителей он отчаянно флиртовал с деревенскими девушками.
Если Асаэль был добросердечным и преданным, то Зусь — вспыльчивым и драчливым. У него был низкий раскатистый голос, задиристый смех и глубокий бархатный баритон, доставшийся от отца. Но в отличие от отца, он был прирожденным бойцом: когда ему бросали вызов, он сначала давал волю кулакам, а потом задавал вопросы.
Отсутствие Тувьи означало, что Асаэль и Зусь, которые, несмотря на различие в темпераментах, были очень близки, стали единственными защитниками в доме. Окружающий мир они видели исключительно в черно-белых красках. Они были неизменно преданы своим друзьям и безжалостны к врагам. Как и старший брат, они всегда давали отпор тем, кто нарушал семейный покой.
Как-то раз крестьянин, который время от времени ссужал семье некоторые суммы, явился к ним в дом пьяным и потребовал денег.
— А не отдашь мне деньги сейчас, — сказал он Давиду, — я тебя на куски разрежу.
Зусь, тогда еще подросток, выскочил из соседней комнаты и схватил мужика, который был чуть ли не вдвое его старше. Только вмешательство Давида предотвратило драку. В другой раз Зуся арестовали за то, что он ударил человека, оскорбившего его унизительным антисемитским замечанием. В довершение всего Зусь пригрозил полицейскому, который арестовал его, сказав:
— Если я тебе врежу, ты со страху в штаны наложишь.
В результате он две недели просидел в тюрьме, что, по его словам, было не так уж плохо, потому что он целыми днями дулся с сокамерниками в карты.
В другой раз некий человек, вступивший в спор с Давидом, пригрозил ему, что разрушит ту часть мельницы, которая регулировала объем воды, необходимой для вращения колеса. Но как только он устремился туда с топором в руке, Асаэль прокрался за ним и толкнул его в поток, который понес обидчика вниз по течению.
