— Сэр! Что вы хотите делать? — вскричал он.
Стюарт осадил взвившегося на дыбы коня, и в эту минуту позади грохнул второй залп, рассыпался нестройными хлопками, грохнул еще раз, а тем временем шум справа приближался и нарастал.
— Пустите, Алан. Он мой друг, — сказал Стюарт.
Но офицер вцепился в узду.
— Слишком поздно! — вскричал он. — Сарториса всего лишь убьют, вас же возьмут в плен.
— Вперед, прошу вас, сэр, — вмешался пленный майор. — Что значит один человек против возрожденной веры в человечество?
— Ради Бога, подумайте о Ли, генерал! — взмолился адъютант. — Вперед! — скомандовал он отряду и, пришпорив свою лошадь, увлек за собой генеральского коня, между тем как позади выскочил из леса кавалерийский отряд янки.
— Итак, — закончила тетушка Дженни, — мистер Стюарт поехал вперед, Баярд вернулся за этими самыми анчоусами, а вся армия Поупа стреляла ему вслед. С воплем: «А-а-а-а! А-а-а-а! За мной, ребята!» — он взлетел на холм, перепрыгнул через накрытый для завтрака стол, ворвался в разоренную палатку с провиантом, и тут повар, который прятался за сваленными в кучу припасами, вскинул руку и выстрелил ему в спину из дерринджера[2].
— Мистер Стюарт с боем прорвался обратно и вернулся в лагерь, потеряв всего двух человек. Он всегда лестно отзывался о Баярде. Он говорил, что Баярд был хорошим офицером и отменным кавалеристом, но что он был слишком безрассуден.
Они еще немного посидели, освещенные огнем камина. Пламя металось и трещало, искры яростным вихрем взмывали в трубу, и короткая жизнь Баярда Сарториса метеором пронеслась по темному полю их общих воспоминаний и невзгод, осветив его скоротечным ослепительным блеском, и, как беззвучный удар грома, угасая, оставила за собой какое-то сумрачное сиянье. Гость, инженер-шотландец, молча сидел и слушал. Потом он заговорил:
— Когда он поскакал назад, он ведь не был твердо уверен, что там есть анчоусы?
— Майор-янки сказал, что они там есть, — отозвалась тетя Дженни.
— Да, — задумчиво протянул шотландец. — А мистер Стюарт и в самом деле вернулся на следующий день, как он писал в своей записке?
— Он вернулся в тот же вечер искать Баярда, — отвечала тетя Дженни.
Пепел, мягкий, как розовые перья, тлеющими чешуйками падал на дно камина, постепенно принимая нежнейший сероватый оттенок. Джон Сарторис, наклонился к огню и помешал пылающие угли стволом трофейного ружья.
— По-моему, это была самая отчаянная армия на свете, — сказал он.
— Да, — согласилась тетя Дженни. — А Баярд был самый отчаянный парень во всей этой армии.
